Портреты Айвазовского

Портрет работы Ивана Крамского

Портрет работы Алексея Тыранова

Автопортрет, 1874

Автопортрет, 1881

Автопортрет, 1889

Автопортрет, 1892

Автопортрет, 1898

Портрет работы Сергея Пенa

Айвазовский Иван Константинович (Ivan Aivazovsky) (1817-1900), профессор живописи, лучший русский маринист.
Родился в Феодосии 17 июля 1817 года в семье армянского предпринимателя. Учился в петербургской Академии художеств у Воробьева. Работал в Крыму, Италии, посетил также Францию, Англию и ряд других стран. Любил путешествовать, но с 1845 года работал преимущественно в родном городе.
Испытал особое влияние французской марины классицизма. Избавляясь от слишком плотной манеры письма и слишком резких контрастов классицистической композиции, Айвазовский со временем добивается подлинной живописной свободы. Бравурно-катастрофический «Девятый вал», где достигнуто впечатление «безбрежного» морского пространства, может служить итогом его раннего периода. В самых популярных своих картинах Айвазовский, как никто другой сумел показать живую, пронизанную светом, вечно подвижную водную стихию.
Живописец Главного морского штаба, Айвазовский принимает участие в ряде военных кампаний (в том числе в Крымской войне), создав немало батальных полотен. Хотя он исполнил немало «чисто земных» пейзажей, среди которых выделяются украинские и кавказские виды, именно море обычно предстает у него универсальной основой природы и истории, особенно в сюжетах с сотворением мира и потопом.
Целый ряд картин Айвазовский посвятил древней и новой армянской истории. С 1840-х годов его художественная продукция пользовалась огромным успехом. Айвазовский накопил большое состояние и известен также как щедрый благотворитель: в Феодосии на его средства были выстроены здания археологического музея, проведены работы по градоустройству, постройке порта и железной дороги. Из его феодосийской мастерской вышел целый ряд крупных пейзажистов (Куинджи, Богаевский).
Айвазовский был женат дважды. Впервые он женился на на гувернантке Юлии Гревс. Её отец, шотландец Джеймс Гревс, находился на службе в качестве врача Александра I. В этом браке, продлившемся 12 лет, родились четыре дочери. Вначале семейная жизнь была благополучной, затем в отношениях супругов появилась трещина — Юлия хотела жить в столице, а Иван Константинович предпочёл родную Феодосию. Скандалы в семье участились. На крыльях фантазии Юлия нередко переносилась в светский Петербург и видела себя на знатных приемах. Муж не намерен был потакать ее капризам. Его попытки урезонить жену встречали надменный и холодный отпор. Кончилось тем, что Юлия стала чаще уезжать то в Петербург, то в Москву, то в Одессу. Как правило, одна. Там, среди светских друзей, она была как рыба в воде.
Окончательный развод состоялся в 1877 году. Юлия оставляет Айвазовского, взяв с собой четырёх дочерей. Только время от времени она позволяла им навещать отца. Она восстанавливает дочерей против отца, беря у них подписи, что после развода они будут жить с ней.

Художник и его первая жена с дочерьми, 1850

Художник в студии

Художник рядом со своей картиной

Вторая жена художника, Анна Никитична

В 1882 голу Айвазовский женился повторно — его супругой стала молодая купеческая вдова, Анна Никитична Саркисова (в девичестве Бурназян).
Первая встреча с ней была случайна. В 1881 году Иван проезжал в экипаже мимо похоронной процессии и обратил внимание на женщину, идущую в траурной церемонии за гробом. Он остановил экипаж и узнал у знакомого, что хоронили известного в Феодосии купца Саркисова. Вслед за гробом шла юная вдова — армянка, женщина необыкновенной, поразительной красоты. С первой минуты Иван понял,что она создана для него. Сердце в его груди забилось быстрее.
Спустя время Анна, стала женой художника. Ему было 65, ей — 25. Но ее природный такт и душевная чуткость осветили их отношения. Второй брак Айвазовского был удачным.
Наконец-то в доме художника вновь воцаряются тепло и уют. К тому же в отчий дом возвращается дочь Александра с сыновьями. Теперь Иван Константинович живет и работает, окруженный большим семейством.
В год свадьбы без ума влюбленный Айвазовский пишет портрет жены в национальном армянском платье с прозрачной шелковой косынкой на голове. Выразительные темные глаза выдавали в ней ум, благовоспитанность и восточную грацию, мягкая улыбка дополняла спокойную женственность, фигуру обтекала прозрачная шаль, придавая образу легкость и некую загадочность.
Осенью Айвазовский изображает Анну еще на одном холсте — «Сбор фруктов в Крыму». Стоя на двухколесной арбе, Анна собирает виноград. Сидящий в арбе юноша, держа корзину, не сводит глаз с госпожи. Фигура молодой женщины светится на фоне зелени и цветов. Краски сочатся радостью жизни.

Анна Никитична Айвазовская, в девичестве Бурназян, 1881

Вторая жена художника, Анна Бурназян, 1882

Сбор фруктов в Крыму, 1882

В 1883 году молодожены отправились в путешествие в Грецию. Города Древней Эллады произвели на них неизгладимое впечатление. Анна делилась с мужем восторгами, а он записывал их в дорожный альбом, попутно делая акварелью рисунки.
В Доме искусств Вены проходит выставка великого мариниста. Сам он в это время ворожит над своими полотнами в Феодосии.
В феврале 1890 года Иван Константинович и Анна Никитична поехали в Париж, где состоялась персональная выставка художника, встреченная большими аплодисментами.
1891 год принёс в семью большую радость. Несмотря на то, что первая жена увезла дочерей, постепенно они возвращаются в Крым, и 17 мая в Ялте Жанна, младшая дочь художника, родила сына Константина, назвав его в честь деда. К тому времени у Жанны были семилетняя Елена и сын Николай, ему недавно исполнилось два года. Семья постепенно увеличивалась, вокруг Ивана уже вились внуки, которые доставляли ему огромную радость.
«Благодаря этой женитьбе я стал ближе к своему народу», — однажды сказал Иван, когда его феодосийский дом стал местом паломничества: армянские музыканты (очень любил музыку дудука и саксофона, сам прекрасно играл на скрипке), актёры, писатели, художники гостили у счастливой пары, получая благословение, а нередко и материальную поддержку.
И не только это — Феодосия в то время нуждалась в пресной воде. И Айвазовский, к тому времени уже почетный гражданин Феодосии, обратился к городским властям: «Не будучи в силах далее оставаться свидетелем страшного бедствия, которое из года в год испытывает от безводья население города, я дарю ему 100 тысяч ведер в сутки чистой пресной воды из принадлежащего мне Субашского источника». Родник перешел к нему в виде приданого его очаровательной жены.
В августе 1888 года вода стала поступать в город. Благодарные феодосийцы возвели в центре города фонтан-памятник с бронзовой фигурой женщины, увитый лаврами с надписью: «Доброму гению». В точеной фигуре узнаваема была Анна Никитична. Венчает композицию аркада с надписью в центре «Великому Айвазовскому и ученикам его благодарная Феодосия» и фамилиями учеников и внуков.

               
Фонтан «Доброму гению» (реконструкция, открытая в 2004 году на День города),
в точеной фигуре узнаваема Анна Никитична

Самое дальнее свое путешествие совершает Иван Константинович в 1892 году: с женой Анной они едут в Америку. 13 октября супруги прибывают в Нью-Йорк, затем они посещают Вашингтон, Сан-Франциско, Бостон. Выставки имеют грандиозный успех.
Уже на обратном пути в Европу пароход в Атлантическом океане застиг шторм. Едва ли не все пассажиры страдали от морской болезни. И только чета Айвазовских выходила на палубу — любоваться бушующей стихией…
В 1896 году супруги направляются на лечение в Ниццу. Пробыв в Ницце более месяца, Айвазовские в начале апреля вернулись в Феодосию.
Умер Айвазовский в Феодосии 19 апреля 1900 года во время сна, достигнув преклонного возраста (он прожил 82 года). До последнего дня он писал — незаконченная картина так и осталась на мольберте в мастерской живописца.
Иван Константинович похоронен в Феодосии, в ограде средневековой армянской церкви Святого Саргиса, в которой его венчали. Спустя три года вдова живописца установила на его могиле мраморное надгробие — саркофаг из белого мрамора работы итальянского скульптора. Благодарные феодосийцы решили не разлучать супругов и после смерти: похоронили Анну Никитичну рядом с мужем.
В 1930 году в Феодосии был установлен памятник Айвазовскому перед одноимённой картинной галереей. Живописец представлен сидящим на пьедестале и всматривающимся в морскую даль, в его руках — палитра и кисть.

Могила Айвазовского

Памятник Айвазовскому

Памятник Айвазовскому

Картины Ивана Айвазовского
на мифологические и библейские сюжеты:

Встреча Венеры на Олимпе, 1895	Венчание поэта в Древней Греции, 1886
Путешествие Посейдона по морю	Всемирный потоп, 1864

Сотворение мира	Сошествие Ноя с Арарата, 1889	Хождение по воде
Клятва перед битвой, 1892	Переход евреев через Красное море, 1891	Крещение армянского народа, 1892
Апостол Павел, 1890	Тайная вечеря, 1890	Апостол Петр, 1890

Католикос Хримян, 1896

Богоматерь с младенцем, 1891

Крещение, 1890

Моление о чаше, 1897

Портреты работы Ивана Айвазовского:

Бабушка художника, Ашхен, 1858

Константин Гайвазовский, отец художника, 1859

Рипсимэ Гайвазовская, мать художника, 1849

Брат художника, архиепископ Габриэл Айвазян, 1883

Другие картины Ивана Айвазовского:

Прощание Пушкина с морем, 1877 (поэта написал Репин)

Пушкин в Крыму у Гурзуфских скал, 1880

Пушкин на берегу Чёрного моря, 1887

Пушкин на берегу Чёрного моря, 1897

Данте указывает художнику на необыкновенные облака, 1883	Байрон у мхитаристов на острове святого Лазаря в Венеции, 1898	Наполеон на острове Святой Елены, 1897
Христофор Колумб, 1880	Гибель Помпеи, 1889	На острове Крит, 1867
Афинский Акрополь, 1883	Пирамиды, 1895	Великая Пирамида в Гизе, 1871
Исаакиевский собор в морозный день, 1891	Большой Каскад и Большой Петергофский дворец, 1837	Приезд Петра Первого на Неву, 1853
Петербургская биржа, 1847	Смольный, закат солнца, 1847	Москва с Воробьевых гор, 1849
Раздача продовольствия, 1892	Возвращение со свадьбы, 1891	Зимний пейзаж, 1876
Ниагарский водопад, 1893	Дворец дожей в Венеции при луне, 1878	Дворец Ка д'Ордо в Венеции при луне, 1878
Константинополь и Босфор, 1856	Константинополь, 1851	Ночной Константинополь, 1886
Девятый вал	Кораблекрушение у берега Святой горы Афон	Радуга
Буря у мыса Айя	Море	Шторм в ночи
Черное море	Буря на Ледовитом океане	Ледяные горы, 1870
Дарьяльское ущелье, 1855	Неаполитанский залив, 1841	Побережье в Амальфи, 1841
Морской пролив с маяком, 1841	Утро, 1851	Башни на скале у Босфора, 1853
Морской пейзаж	Вид Одессы в лунную ночь, 1846	Морской берег, прощание
Лунная ночь, окрестности Ялты	Лазоревый грот, Неаполь, 1841	Мельницы на берегу реки, Украина
Великие пути, Крондштат	Бриг Меркурий после победы над турецкими судами, 1848	Черноморский флот в Феодосии

Буря на море ночью


Буря на море


Два корабля


Волны


Двое на острове

Статья об Иване Константиновиче Айвазовском

17 июля 1817 года священник армянской церкви в Феодосии сделал запись о рождении «Ованеса, сына Геворга Айвазяна». Он был младшим в семье. Помимо него у Геворга было еще два сына и две дочери. Выходец из южной Польши Геворг Айвазян писал имя и фамилию на польский лад — Константин Гайвазовский. Этой же фамилией станет подписывать первые картины и его сын Иван, которому суждено будет прославить фамилию своих предков. Только в 1840 году он изменил ее написание на более привычное для русского уха звучание — Айвазовский, но в письмах на армянском языке он навсегда оставался Ованесом Айвазяном.
Семья Гайвазовских была небогата. Отец одно время успешно занимался торговлей, но обрушившаяся на город в 1812 году чума разорила семью. Свободно владея несколькими языками (армянским, русским, польским, венгерским, турецким, греческим), он помогал горожанам составлять судебные документы и жалобы. Мать была искусной вышивальщицей, и ее ремесло выручало семью в особенно трудные времена. Дом Гайвазовских стоял на возвышении, откуда была видна даль моря. Оно да еще небо над ними и стали теми главными впечатлениями будущего художника.
Море, то ласковое, то грозное, с бесконечно набегающими на берег волнами, меняющее цвет от прозрачного бирюзового на недвижной поверхности во время штиля до густой черноты в штормовые дни, — притягивало, манило к себе. Оно было всегда рядом, и мальчику не надоедало следить за его движением и жизнью. Лодки и баркасы рыбаков, уходившие в море, а потом возвращавшиеся с уловом к берегу, радостно встречавшие их семьи и городская детвора — вот те впечатления, которые отзовутся позже в его картинах. Изредка на горизонте появлялись паруса больших фрегатов, их названия были неведомы мальчику, но пришло время, и именно он прославил на своих полотнах корабли российского флота.
Мальчиком Айвазовский своими рисунками обратил на себя внимание Александра Казначеева, градоначальника Феодосии, который слышал о юном художнике и то, что он хорошо играет на скрипке, виртуозно выводя смычком восточные мелодии... В 1830 году Казначеева перевели на службу в Симферополь и он взял с собой Айвазовского, определив его в Симферопольскую гимназию, где тот показал себя способным учеником. В выданном ему аттестате значилось, что в грамматике и логике, истории и географии, в правилах немецкого языка Айвазовский проявил «успехи изрядные; в латинском и французском языках — хорошие; и в рисовальном же искусстве выказал знания превосходные».
Три года, проведенные в семье Казначеева, не прошли. Атмосфера дома, круг знакомств способствовали развитию восприимчивого юноши. Он много читал и рисовал. Частый гость в доме близких знакомых Казначеева Нарышкиных, имевших богатейшую библиотеку и превосходное собрание английских и голландских гравюр, он получил право пользоваться книгами и делать копии с гравюр. Наталья Нарышкина начала в Петербурге хлопоты о приеме Айвазовского в Академию художеств и ему разрешили обучаться там на казенный счет.
Юноша был определен в класс Максима Воробьева, главным интересом которого была пейзажная живопись. Человек разнообразных и широких интересов, Воробьев любил поэзию, музыку, неплохо играл на скрипке, что еще больше сблизило ученика и учителя. В доме профессора собирались его питомцы, здесь велись разговоры об искусстве, споры, рассказы учителя о его учениках и товарищах по Академии художеств.
Русская пейзажная живопись к началу XIX века только начинала определяться как равноправный жанр. Академия на главное место ставила исторический род живописи. Портрет, пейзаж, картины на бытовую тему считались низким занятием для художника. И тем не менее среди русских пейзажистов уже были выдающиеся мастера. Воробьев не только увлекал своих учеников рассказами о мастерстве и особенностях живописи своих учителей и предшественников, но он мог зажечь воображение юных художников искренним восторгом перед красотой природы. Сам он мог писать, кажется, все: панорамы виденных в путешествии городов, военные парады, ночную Неву, морские баталии и пейзажи.
Склонность Айвазовского к изображению моря проявилось очень рано, ее поддерживал и развивал старый профессор. Немало значило для Айвазовского знакомство с картинами классических мастеров Императорского Эрмитажа. Он копировал морские пейзажи француза Клода Лоррена и голландских живописцев, которые считались основоположниками маринистического жанра.
Первой работой Айвазовский в этом роде был «Этюд воздуха над морем», написанный в 1835 году, за который он получил первую серебряную медаль. С тех пор Айвазовский посвятил себя исключительно этому роду живописи. Ежегодно делал он ряд поездок то по Финскому заливу, то по Черному морю, изучая эффекты освещения и природу моря. Особенно помогала ему при этом его необыкновенная художественная память, воспроизводившая через долгий промежуток времени какой-нибудь подсмотренный момент в природе.
Как лучший выпускник Академии художеств Айвазовский получил за свои успехи большую золотую медаль, дававшую право на шесть лет уехать за границу совершенствовать там живописное мастерство. В 1840 году Айвазовский поехал в Италию. Первым городом была Венеция. Она покорила своей неповторимой красотой и очарованием. Большой канал с величественными дворцами, переплетение малых каналов, на их скрещении — уютные тихие площади, а сердце Венеции — площадь Святого Марка с прекрасным собором. За площадью — знаменитая венецианская лагуна. Сколько бы не прошло лет, Айвазовский будет памятью возвращаться к этому городу и в восхищении воспевать в своих картинах его волшебную красоту.
В Венеции, в армянском монастыре Святого Лазаря уже много лет жил старший брат Айвазовского, Габриэл, который принял монашествои и стал крупным ученым-теологом. Братья встретились после многих лет разлуки. Монахи поселили Айвазовского в келье, которую когда-то занимал великий Байрон (английский поэт был так увлечен людьми и обстановкой монастыря, что начал изучать армянский язык и даже издал англо-армянский словарь). Айвазовский на склоне лет написал картину, изображающую Байрона среди монахов армянского монастыря.
В Италии художник побывал и во Флоренции, встретившей его величественными соборами, прекрасными коллекциями картин мастеров Возрождения в галереях Уффици и Питти. Художник объехал все Неаполитанское побережье (Сорренто, Амальфи, Вико); в самом Неаполе ему не терпелось ощутить особенность ландшафта, увидеть прибрежные пейзажи, побывать в тех местах, где работал любимый и высокочтимый им Сильвестр Щедрин.
Рим потряс Айвазовского. «Я видел творения Рафаэля и Микеланджело, видел Колизей, церкви и соборы... Смотря на произведения гениев и громады, чувствуешь свое ничтожество! Здесь день стоит года», — писал он в Петербург о своих первых впечатлениях от Вечного города. «Я, как пчела, сосу мед из цветника, чтобы принести благодарную дань царю и матушке России», — заканчивал он свое письмо.
Обосновавшись в Риме, Айвазовский часто встречался с Гоголем. Осторожный на новые знакомства писатель быстро сошелся с Айвазовским. «Низенький, худощавый с весьма длинным заостренным носом, с прядью белокурых волос, падавших на маленькие прищуренные глазки, Гоголь выкупал эту неприглядную внешность любезностью, неистощимою веселостью и проблесками своего нескончаемого юмора, которыми искрилась его беседа в приятельском кругу», — таким увидел художник знаменитого писателя. Вечерами он часто бывал в маленькой квартирке Гоголя. Туда приходил друг Гоголя, художник Александр Иванов, погруженный в работу над своей картиной «Явление Христа народу».
Работал Айвазовский с упоением и быстро. Только за несколько первых месяцев жизни в Италии он написал тринадцать больших картин. В их число не входят небольшие работы, рисунки, наброски, которые он делал постоянно, находясь в дороге, за дружеской беседой...
В Италии окончательно сложился метод работы Айвазовского. Он был убежден, что «движение живых стихий неуловимо для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волн — немыслимо с натуры. Художник должен запомнить их, и с этими случайностями, равно как и эффектами света и теней, составлять свою картину». В его мастерской обычно стояло несколько картин — законченных и только начатых. Но завершенные работы не задерживались долго, на них всегда имелись покупатели. Известность Айвазовского быстро росла.
Но он стремился найти и свою, новую тему в пейзаже, свойственную только ему. Такой картиной стала большая композиция которую художник назвал «Хаос». Она изображает движение необузданной первозданной стихии, которую озаряет комета, являя собою создателя стихий (неба, земли, воды). Картина привлекла внимание Папы Григория XVI. Он приобрел ее для Ватикана и наградил художника золотой медалью.
Продажа картин давала возможность художнику много путешествовать. Он предпринял поездку в Испанию, на Мальту, посетил Англию, Францию, Швейцарию, Германию, Голландию. Его влекли места, где он мог пополнить свои впечатления, не упуская возможности выставлять свои картины. За выставленные в Лувре картины Айвазовский был награжден золотой медалью. Он писал: «Рим, Неаполь, Венеция, Париж, Лондон, Амстердам удостоили меня самыми лестными поощрениями, и внутренне я не мог не гордиться моими успехами в чужих краях, предвкушая сочувственный прием на родине». К 27 годам он стал членом Петербургской, Римской и Амстердамской Академий художеств.
Летом 1844 года Айвазовский вернулся на родину. Академия художеств удостоила бывшего ученика званием академика, а Министерство Императорского двора — званием живописца Главного Морского штаба. В истории отечественного искусства подобное причисление художника к высшему Морскому ведомству было первым.
В 1845 году художник отпрвляется в плавание в южные моря. Экспедиция посетила Смирну, Синоп, развалины Трои. Плавание оставило незабываемое впечатления. Развалины древней Трои будили воображение, погружали мысли в бездны истории. Греческие острова, словно уснувшие корабли, каждый со своей неповторимой формой и цветом, недвижно лежали в водах Средиземного моря. Изрезанная линия берегов со множеством бухт, горы, покрытые зеленью, вызывали в памяти и воображении древние мифы и не столь уж далекую историю борьбы греческих патриотов за свободу своей земли. Остров Родос, берега Крита и Хиоса, земли Леванта, очертания Константинополя, легких парусников на воде — все это художественные трофеи, которые ложились в основу его картин, которые писались по возвращении.
Не только в мирных и безмятежных морских экспедициях приходилось Айвазовскому принимать участие. Он был участником военных маневров у берегов Кавказа, благодаря чему он сблизился с великими русскими флотоводцами Лазаревым, Корниловым и Нахимовым. Дружба с ними продолжалась десятки лет. О многих из их подвигов он рассказывал в своих картинах.
Айвазовский начал писать серию картин из истории великих морских сражений российского флота, начиная с баталий Петра. Фантазия художника, мастерство живописца соединились с совершенным знанием истории сражений и с точностью воспроизведения всех особенностей корабельной оснастки и «поведения» кораблей во время боя.
Прямая причастность Айвазовского к судьбам российского флота особенно ярко проявилась во время крымской войны. Художник несколько раз ездил в сражающийся, а затем и осажденный Севастополь. Погибли при обороне города старые добрые друзья художника адмиралы Корнилов и Нахимов, а российские парусные корабли погрузились на дно Корабельной бухты, преградив флоту неприятеля вход на рейд Севастополя. Память и боль об этих событиях никогда не покидала художника. Его дружба с российским морским флотом не прерывалась в течение всей его жизни.
Для Айвазовского не было земли лучшей, чем его родные края, хотя природа Феодосии в сравнении с роскошными пейзажами Южного Крыма скупа и сурова. Он начал строить дом на окраине Феодосии, на пустынном в ту пору берегу, у самого моря. В 1865 году художник открыл в этом доие и задуманную им художественную школу.
Дом напоминал итальянские виллы. В нишах балкона, обращенного к морю, стояли скульптурные изображения античных богов, муз, грифонов. К балкону тянулись виноградные лозы. В сторону моря смотрели три парадные залы, где принимались гости, устраивались приемы. Весной 1848 года Айвазовский привез сюда молодую жену Юлию Яковлевну Гревс, англичанку по происхождению, дочь петербургского врача. Она была юна, красива и широко образованна. Художник увидел ее в одном из богатых петербургских домов, где она служила гувернанткой. Одному из своих друзей он восторженно писал: «Теперь я спешу сказать Вам о моем счастье. Правда, я женился, как истинный артист, то есть влюбился, как никогда. В две недели все было кончено. Теперь, после восьми месяцев, говорю Вам, что я так счастлив, что я не воображал половину этого счастья. Лучшие мои картины те, которые написаны по вдохновению, так, как я женился».
1840-1860 годы были счастливой жизненной и творческой порой Айвазовского. В 1850 году он показал в Петербурге, а затем и в Москве картину «Девятый вал». Она стала самой знаменитой из его марин. Натиск бури, противоборство людей грозной стихии, упоение борьбой, отчаяние перед гибелью и надежда на спасениевсе есть на этом полотне.
Напряженно работал Айвазовский в Феодосии в течение весны, лета и осени, а зимой отправлялся с картинами в Петербург или Москву для открытия там очередной выставки. В течение жизни им было устроено более 120 выставок. Он открывал их и во многих губернских городах (Одессе, Киеве, Харькове, Керчи). Ни один другой художник не может сравниться с Айвазовским в подобной просветительской деятельности. Все выставки носили благотворительный характер. Сборы от них шли в помощь нуждающимся студентам, на создание библиотек, вдовам художников, инвалидам войны.
Обосновавшись в Феодосии, он приступил к давно им намеченным археологическим раскопкам в окрестностях города. Древняя земля Тавриды хранит в себе множество исторических слоев. Люди начали обживать эти места еще с эпохи бронзы. Айвазовский раскрыл пять курганов. Он сообщал в Петербург о результатах: «в четырех курганах, к сожалению, ничего значительного не найдено, но зато в пятом нашли золотую женскую головку, самой изящной работы, несколько золотых украшений, а также куски прекрасной этрусской вазы. Все эти открытия доказывают, что древняя Феодосия была на этом же месте. Я в восхищении от Феодосии!». Художник отправил драгоценные находки в Петербург, и ыне они находятся в коллекции Эрмитажа. А в 1871 году на горе Митридат, Айвазовский построил археологический музей, обликом напоминавший античные храмы. Его стараниями музей пополнялся древностями, найденными в окрестностях или привезенными из многочисленных путешествий.
В жизни родного города Айвазовский принимал деятельное участие. Ему небезразлично было, какой архитектурный облик риобретет Феодосия. Он стремился к тому, чтобы всякое дело, им затеваемое, приносило пользу городу и горожанам. Феодосия страдала от отсутствия питьевой воды, жители собирали ее по каплям в городских фонтанах. Художник обратился к городским властям: «Не будучи в силах далее оставаться свидетелем страшного бедствия, которое из года в год испытывает от безводья население города, я дарю ему 100 000 ведер в сутки чистой воды из принадлежащего мне Субашского источника». Это был великодушный дар. В знак благодарности горожане возвели в центре города фонтан-памятник, одним из украшений которого стала бронзовая палитра, увитая лаврами с надписью «Доброму гению». На средства Айвазовского были поставлены еще два фонтана, один из которых он посвятил памяти Александра Казначеева.
Но наибольшей его заботой оставалась художественная жизнь города. В 1880 году при его доме открылась картинная галерея, которую он завещал родному городу со всеми находящимися там картинами. Айвазовский был общителен и гостеприимен. Его дом был художественным и духовным центром не только Феодосии, но и всего Южного Крыма. Гостями Айвазовского были многие известные деятели русского искусства. К нему приезжали Илья Репин, Архип Куинджи, его посетил основатель Третьяковской галереи Павел Третьяков... Феодосийцы считали Айвазовского душой города, своим добрым гением. «В уважение особых заслуг, оказанных им городу», Феодосия признала его своим почетным гражданином.
В семье художника подрастали четыре дочери-красавицы. Юлия Яковлевна, любившая наряды, гостей, приемы, все более тяготилась тихой жизнью в маленькой Феодосии, но ее настойчивые просьбы вернуться в столицу художник отклонял. Вместе с дочерьми жена надолго уезжала то в Петербург, то в Ялту, то в Одессу. Сославшись на необходимость дать дочерям образование, в середине 1860-х годов она осталась в Одессе навсегда.
Художник женился второй раз в 1882 году на вдове феодосийского коммерсанта Анне Никитичне Саркисовой (Бурназян). О чувствах немолодого художника свидетельствует ее портрет, исполненный в год их свадьбы. Лицо молодой женщины с восточными чертами, с легкой полуулыбкой, тронувшей губы, с выразительными темными глазами выдает ум, спокойствие, женственность. Прозрачная шаль, окутывающая фигуру, придает облику легкость и загадочность. Художник встретил в ней верную помощницу в трудах и творчестве.
Библейские и евангельские темы, заключающие в себе общечеловеческий смысл, привлекают художника. Возникли картины: «Хождение о водам», «Христос на берегу Галилейского озера», «Переход евреев через Черное море». Возвращаясь к сюжету ранней молодости (картина «Хаос»), он создал грандиозное полотно «Сотворение мира». Его волновали события космического характера, грандиозные земные катаклизмы. Вслед за Карлом Брюлловым он написал «Извержение Везувия», по-своему трактуя гибель Помпеи и Геркуланума.
Художник по-прежнему много путешествовал, его интерес к жизни, событиям, к творчеству неиссякаем. В 1868 году он совершил поездку по Кавказу, в 1869 году присутствовал на открытии Суэцкого канала и плавал по Нилу, не раз бывал в Италии, встречался с Джузеппе Верди, ездил в Геную, чтобы собрать материал для картины об открытии Америки Колумбом. Наконец уже совсем немолодой художник совершил в 1892 году путешествие а Америку. Результатом каждой такой поездки становились новые картины. В уважение к его заслугам флорентийская Академия художеств, признав его в 1876 году своим членом, заказала Айвазовскому автопортрет для галереи Уффици, где размещаются автопортреты самых выдающихся мастеров живописи.
27 сентября 1887 года Россия отмечала пятидесятилетие творческой деятельности выдающегося живописца. «Чествования художника носили грандиозный, почти небывалый еще у нас в России характер», свидетельствовал один из современников. К юбилейному дню Айвазовский открыл в античной галерее Академии художеств, выставку вновь написанных картин.
Казалось бы, художник достиг полной славы, материального благополучия. Он был немолод, но как и в юности продолжал неустанно трудиться. Без творчества, ежедневной работы он не мыслил жизни. С такой же страстью он работал и в последний день своей жизни: 19 апреля 1900 года на мольберте стоял холст с начатой картиной. Она осталась незаконченной.
С художником прощался весь город. Дорога к церкви Святого Сергия была усыпана цветами. Последние почести своему художнику отдавал венный гарнизон Феодосии. На склоне лет, подводя итог своей жизни, Айвазовский сказал собеседнику: «Счастье улыбнулось мне». Его большая жизнь, охватившая почти весь XIX век, от его начала до самого конца, была прожита достойно. В ней не было бурь и катаклизмов, столь частых на картинах мастера. Он ни разу не усомнился в правильности избранного пути и до конца столетия донес заветы романтического искусства, с которого начинался его творческий путь.