Семен Венцимеров

Семен Михайлович Венцимеров — автор восьми поэтических книг, лауреат и призер многих поэ­тических конкурсов, журналист.
Родился в Черновцах, окончил факультет журналис­тики МГУ, ранее жил и работал на радио и в газетах Новосибирска, сейчас живет в Нью-Йорке.

Ахейские сказания. Тесей. (отрывок)

...Великий зодчий, сам Дедал

На Крите возводил дворец
Жене царя. Ее отец
Был Гелиос, бог солнца... Кнос —
Дворец неспешно рос и рос

На остове прямых колонн
Этаж за этажом... И он,
Царя устройством удивлял:
Здесь трапезная, тронный зал,

Зал для собраний и балов —
Посредством лестниц и ходов
Удобно соединены...
Для Пасифаи, для жены

Восьмое чудо пожелал
Построить Минос — и Дедал
Здесь с вдохновением творил —
Дворец чудесный возводил.

У Пасифаи ясный взгляд,
В котором огоньки горят —
И это характерный знак
Потомков Гелиоса. Так

Природа отличает их,
Полубогов, детей земных,
Чьи небожители отцы.
Дочь солнца верит, что дворцы,

Наряды, злато, жемчуга —
Ее по праву — и строга
Она и к мужу и другим.
Великий зодчий дорогим

Каменьем залы украшал,
Был в каждый дворик, в каждый зал
Изяшно помещен фонтан.
Любым капризам и мечтам

Чудесный удовлетворял
Дворец... Она же только: — Мал.
И неудобен, некрасив...
Дедал, талант употребив,

Везде картины малевал,
Тем превращая каждый зал,
То в теплый островок морской
То в тихий уголок лесной.

В купальнях — чистая вода —
Все не по ней. Ну, прямь, беда...
Был в каждом зале потолок
В орнаментах, а бычий рог

В любой орнамент был включен —
Изяшно выгнут, позлащен.
И это не случайно: бык
Здесь — от раба и до владык

Обожествляем всеми. Зевс
Большим быком явился здесь,
Когда Европу умыкал...
Однажды Посейдон послал

На остров чудного быка —
Белее пены волн бока...
Поскольку остров окружен
Был царством Посейдона, он

Желает, чтобы бык ему
Был жертвой, больше никому.
Но бык понравился жене...
— Прошу, отдай красавца мне! —

Не может Мином отказать
Супруге — приказад отдать,
А в жертву богу принесут
Обычного быка. Ну, тут

Бог моря сильно осерчал.
Сперва он бешенство наслал
На утаенного быка.
Тот все вокруг крушил, пока

Его Геракл не укротил...
Гнев бога подлинною был
Причиною, что родила
Царица монстрика. Была

У монстра голова быка...
Дедал был очень мудр. Пока
Все ужасались, он творил.
Им под дворцом устроеи был

Сверхсложный лабиринт и он,
Монстр был навечно помещен
В него... Тогда лишь был дворец
Женой одобрен наконец.

Переплетение ходов,
Каморок, темных закутков.
Монстр Минотавр по ним бродил,
Но выхода не находил.

Порой от голода ревел.
Лишь челоыечины хотел
Урод на завтрак и обед.
Тогда за пленными в набег

Отряды Минос посылал.
Недолго Минотавр бывал,
Наевшьсь, сытым... Вновь ревел,
Вновь человечины хотел.

Валерий Брюсов

Брюсов, Валерий Яковлевич (1873-1924), русский поэт, переводчик, прозаик, один из родоначальников символизма в русской литературе. Образы античной мифологии, литературы и истории занимают огромное место в его творчестве. Автор драмы «Протесилай умерший», исторических романов и новелл о Древнем Риме («У Мецената», «Алтарь Победы», «Юпитер поверженный», «Рея Сильвия»). Перевел поэму Вергилия «Энеида», стихи Сапфо, древнеримских лириков, драму Эмиля Верхарна «Елена Спартанская».

Женщины лабиринта

Город — дом многоколонный,
Залы, храмы, лестниц винт,
Двор, дворцами огражденный,
Сеть проходов, переходов,
Галерей, балконов, сводов, —
Мир в строеньи: Лабиринт!

Яркий мрамор, медь и злато,
Двери в броне серебра,
Роскошь утвари богатой, —
И кипенье жизни сложной,
Ночью — тайной, днем — тревожной,
Буйной с утра до утра.

Там, — при факелах палящих,
Шумно правились пиры;
Девы, в туниках сквозящих,
С хором юношей, в монистах,
В блеске локонов сквозистых,
Круг сплетали для игры;

Там — надменные миносы
Колебали взором мир;
Там — превечные вопросы
Мудрецы в тиши судили;
Там — под кистью краски жили,
Пели струны вещих лир!

Все, чем мы живем поныне, —
В древнем городе-дворце
Расцветало в правде линий,
В тайне книг, в узоре чисел;
Человек чело возвысил
Гордо, в лавровом венце!

Все, что ведала Эллада —
Только память, только тень,
Только отзвук Дома-Града;
Песнь Гомера, гимн Орфея —
Это голос твой, Эгейя,
Твой, вторично вставший, день!

Пусть преданья промолчали;
Камень, глина и металл,
Фрески, статуи, эмали
Встали, как живые были, —
Гроб раскрылся, и в могиле
Мы нашли свой идеал!

И, венчая правду сказки,
Облик женщины возник —
Не она ль в священной пляске,
Шла вдоль длинных коридоров, —
И летели стрелы взоров,
Чтоб в ее вонзиться лик?

Не она ль взбивала кудри,
К блеску зеркала склонясь,
Подбирала гребень к пудре,
Серьги, кольца, украшенья,
Ароматы, умащенья,
Мазь для губ, для щечек мазь?

Минул ряд тысячелетий,
Лабиринт — лишь скудный прах...
Но те кольца, бусы эти,
Геммы, мелочи былого —
С давним сердце близит снова:
Нить жемчужная в веках!

Борхес Хорхе Луис

Борхес Хорхе Луис (1899-1986), аргентинский писатель. Один из основателей авангардизма в испано-американской поэзии. Сборники стихов «Творец», «Другой, все тот же», «Тайнопись». Литературная критика.

В лабиринте

О ужас, эти каменные сети
И Зевсу не распутать. Изможденный,
Бреду сквозь лабиринт. Я осужденный.
На бесконечно-длинном парапете
Застыла пыль. Прямые галереи,
Измеренные долгими шагами,
Секретными свиваются кругами
Вокруг истекших лет. Хочу быстрее
Идти, но только падаю. И снова
Мне чудятся в сгущающемся мраке
То жуткие светящиеся зрачки,
То рев звериный. Или эхо рева.
Иду. За поворотом, в отдаленье,
Быть может, затаился наготове
Тот, кто так долго жаждал свежей крови.
Я столь же долго жажду избавленья.
Мы оба ищем встречи. Как и прежде,
Я верю этой меркнущей надежде.

(Перевод с испанского Вадима Алексеева)

Лабиринт

Мир — лабиринт. Ни выхода, ни входа,
Ни центра нет в чудовищном застенке.
Ты здесь бредешь сквозь узкие простенки
На ощупь, в темноте — и нет исхода.
Напрасно ждешь, что путь твой сам собою,
Когда он вновь заставит сделать выбор,
Который вновь заставит сделать выбор,
Закончится. Ты осужден судьбою.
Вдоль бесконечных каменных отростков
Двуногий бык, роняя клочья пены,
Чей вид приводит в ужас эти стены,
Как ты, блуждает в чаще перекрестков.
Бреду сквозь лабиринт, уже не веря,
Что повстречаю в нем хотя бы зверя.

(Перевод с испанского Вадима Алексеева)