Валерий Брюсов

Брюсов, Валерий Яковлевич (1873-1924), русский поэт, переводчик, прозаик, один из родоначальников символизма в русской литературе. Образы античной мифологии, литературы и истории занимают огромное место в его творчестве. Автор драмы «Протесилай умерший», исторических романов и новелл о Древнем Риме («У Мецената», «Алтарь Победы», «Юпитер поверженный», «Рея Сильвия»). Перевел поэму Вергилия «Энеида», стихи Сапфо, древнеримских лириков, драму Эмиля Верхарна «Елена Спартанская».

Одиссей у Калипсо

Сквозь легкий дым земных воспоминаний
Светлеет глубь зажизненных страстей,
Я ль тот пловец, кто взносит к небу длани,
На берег брошен из морских сетей?

Я ль чуждый гость в чертоге крепкостенном,
Где Калипсо кудель судьбы прядет, —
Днем на пиру сижу блаженно-пленным,
В ночь с уст царицы пью пьянящий мед?

Как бред былой, скользят и тают лица
Друзей случайных, призрачных врагов;
Вновь, как во сне, мы двое, жрец и жрица,
Сквозь сонм льстецов проходим чтить богов.

Но в час зари, чуть стают чары мрака,
Я восхожу на кручь прибрежных скал
Смотреть в туман, где спит моя Итака,
Внимать, как ропщет в даль бегущий вал.

Я ль в светлом доме островной сибиллы,
Вдыхая сладость элисийских нег,
Вздыхать готов о дымных безднах Скиллы,
В мечтах лелеять с шумом волн — побег?

Что мне, кто знал слепительности Трои,
Кто сирских пленниц к ложам нежным влек, —
Ахайи скудной зеркало пустое,
Сны Пенелопы, Телемака рок?

Иль не пресыщен полным кубком славы,
Не отягчен венцом вселенной всей, —
Как нектара, жду нежащей отравы
Я, опытный, я, мудрый Одиссей?

Одиссей у Калипсо

Снова сон, векам знакомый!
Где-то там, в небесной сфере,
Повернулось колесо,
Вновь, как древле, Одиссея,
Дея чары и слабея
Дрожью медленной истомы,
В сталактитовой пещере
Молит нимфа Калипсо.

Девы моря, стоя строем,
На свирелях песню ладят,
Запад пурпуром закрыт;
Мореход неутомимо
Ищет с родины хоть дыма;
А богиня пред героем
То сгибается, то сядет,
Просит, плачет, говорит:

«Муж отважный, посмотри же!
Эти груди, плечи, руки, —
В мире радостном, — даны
Лишь бессмертным, лишь богиням,
Губы в ласке теплой сдвинем,
Телом всем прильни поближе,
Близ меня ль страдать в разлуке
С темным теремом жены?»

Но скиталец хитроумный,
Как от грубого фракийца,
Лик свой, в пышности седин, —
От соблазнов клонит строже...
Ах, ему ли страшно ложе?
Но он видит — праздник шумный,
Где в дверях отцеубийца, —
Калипсо прекрасный сын!

Крис Льюнг

Калипсо

Чайки летают над морем,
Бьётся корабль с волной.
Водоворот, словно споря,
Тянет на дно за собой.

Нет, не горюйте, пираты,
Вам волна не страшна.
То веселится Каллипсо —
Радость кошмарного сна.

Владимир Ромбовский

Калипсо

Как снег на крыши
домов садится,
Моя богиня,
Моя Калипсо
Уткнется в спину,
глаза закроет.
И нет височной
кипящей крови.
То — будет завтра.
Tо — будет после.
А в этот вечер
седой, промозглый
Огладит кудри
и рук касанья
Оставят борозд,
как в детстве сани
В снегу глубоком,
в волос сугробе.
И тихо-тихо.
и слышно вроде,
Как снег узоры
Сплетает спицей.
Моя богиня.
Моя Калипсо.