Валерий Брюсов

Брюсов, Валерий Яковлевич (1873-1924), русский поэт, переводчик, прозаик, один из родоначальников символизма в русской литературе. Образы античной мифологии, литературы и истории занимают огромное место в его творчестве. Автор драмы «Протесилай умерший», исторических романов и новелл о Древнем Риме («У Мецената», «Алтарь Победы», «Юпитер поверженный», «Рея Сильвия»). Перевел поэму Вергилия «Энеида», стихи Сапфо, древнеримских лириков, драму Эмиля Верхарна «Елена Спартанская».

Сфинкс

Я пустынной шел дорогой
Меж отвесных, тесных скал, —
И внезапно голос строгий
Со скалы меня позвал.

Вечерело. По вершинам
Гас закат. Был дол во мгле.
Странный призрак с телом львиным
Вырос, ожил на скале.

Полузверь и полудева
Там ждал, где шла тропа.
И белели справа, слева
Кости, кости, черепа...

И, исполнен вещей веры
В полноту нам данных сил,
К краю сумрачной пещеры,
Человек, я подступил.

И сказал я: «Ты ли это,
Переживши сто веков,
Снова требуешь ответа?
Дай загадку, — я готов?!»

Но, недвижима на камне,
Тихо, зыбля львиный хвост,
Дева, взор вонзив в глаза мне,
Ожидала первых звезд:

«Вот загадка, о прохожий,
Ты, пришедший из долин!
Я тебя спрошу все то же,
Что услышал Лаев сын:

Кто из нас двоих загадка?
Я ли, дева-сфинкс, иль ты?
Может, ночью в тени шаткой,
Видишь ты свои мечты?

Если я жива, телесна,
Как тебе телесным быть?
Нам вдвоем на свете тесно,
Я должна тебя сразить!

Но, быть может, я — поэта
Воплощенный легкий сон?
В слове смелого ответа
Будет призрак расточен.

И действительностью станут
Только кости и скала?
Отвечай мне: кто обманут?
Я была иль не была?»

И, недвижима на камне,
Дева, зыбля львиный хвост,
Устремила взор в глаза мне,
Взор, принявший отблеск звезд.

Мрак тускнел и рос без меры,
К небу высились столпы...
Я стоял у врат пещеры...
Мимо не было тропы.

Александр Блок

Александр Александрович Блок (1880-1921), русский поэт. Начинал в духе символизма («Стихи о Прекрасной Даме»). Лирика Блока, по своей «стихийности» близкая музыке, формировалась под воздействием романса. Октябрьскую революцию пытался осмыслить в поэме «Двенадцать», публицистике. Переосмысление революционных событий сопровождалось глубоким кризисом и депрессией.

Из поэмы «Скифы»

О, старый мир! Пока ты не погиб,
      Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
      Пред Сфинксом с древнею загадкой!

Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
      И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя,
      И с ненавистью, и с любовью!..

Да, так любить, как любит наша кровь,
      Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
      Которая и жжет, и губит!

Мы любим все — и жар холодных числ,
      И дар божественных видений,
Нам внятно все — и острый галльский смысл,
      И сумрачный германский гений...

Придите к нам! От ужасов войны
      Придите в мирные объятья!
Пока не поздно — старый меч в ножны,
      Товарищи! Мы станем — братья!

Константинос Кавафис

Кавафис, Константинос (1863-1933), греческий поэт. Родился, жил и умер в Александрии. Происходил из разорившейся знатной семьи, до преклонных лет был служащим. От ранних романтических стихов Кавафис отрекся. Наиболее характерны стихотворения, в которых описание «древних дней» высвечивает через вечные ситуации волнующую поэта современность. Нравственный идеал поэта — Фермопилы, которые нужно защищать несмотря ни на что, даже тогда, когда победа зла неминуема.

Эдип

Ужасный Сфинкс набросился внезапно,
оскалив зубы, выпустивши когти,
собрав в бросок всю жизненную силу.
И наземь пал Эдип, не сдержав напора,
испуган появленьем слишком скорым.
Подобное обличье, речь такую
едва ли мог вообразить он себе доселе.
Но хоть и упирались страшные лапы
чудовища столь тяжко в грудь Эдипа,
он скоро собрался с силами и нисколько
теперь не страшился чудища, ибо знал он
отгадку издавна и ждал победы.
И все же торжество ему не в радость.
А взор его, исполнен мыслью скорбною,
не обращен на Сфинкса, смотрит дальше
Эдип — на дорогу, ведущую в Фивы,
ту, что найдет завершенье свое в Колоне.
Предчувствие говорит душе его ясно,
что Сфинкс к нему там вновь с речами обратится,
с куда труднейшими в своем значенье
загадками, на которые нет ответа.

(Перевод с новогреческого А. Величанского )

Жозе Мариа де Эредиа

Эредиа Жозе Мария де (1842-1905), французский поэт. Участник группы «Парнас». Книга сонетов «Трофеи» отмечена живописностью и пластичностью образов.

Сфинкс

От Киферона путь сквозь терн ведет туда,
Где озаряет скат и логовище дева
Сияньем глаз, грудей и золотого чрева —
Орлица, что любви не знала никогда.

И человек вошел, пространствовав года:
«Чья тень мне застит свет у каменного зева?» —
«Любовь». — «Ты бог?» — «Герой». — «Войди, не бойся гнева;
Но знай, ты встретишь смерть. Иль ты смелее?» — «Да!»

Беллерофонт смирил Химеру огневую.
«Ни шагу!» — «Я твой рот трепещущий целую». —
«Приди! Костей своих сейчас услышишь хруст;

Когтями я вопьюсь...» — «Что для меня мученье,
Коль славы я достиг твоих коснуться уст?» —
«Напрасно торжество. Ты мертв». — «О упоенье!»

(Перевод с французского М. Бронникова)

Борхес Хорхе Луис

Борхес Хорхе Луис (1899-1986), аргентинский писатель. Один из основателей авангардизма в испано-американской поэзии. Сборники стихов «Творец», «Другой, все тот же», «Тайнопись». Литературная критика.

Эдипова загадка

О четырех ногах он в час рассвета,
Двуногий днем, а вечером трехногий,
Кто этот зверь, единый и премногий?
Бесстрастный сфинкс от смертных ждал ответа.

Мы суть Эдип. Он, к зеркалу прильнувший,
Есть тот, кто разгадал в отображенье
Чудовищного монстра — отраженье
Своей судьбы, его не обманувшей.

В эдиповой загадке, как в кошмаре,
Плодятся формы триединой твари,
Сплошной и непрерывной, как мгновенье.

Ваятель этой формы многоликой
Нам ниспослал из милости великой
Спасительный, бесценный дар забвенья.

(Перевод с испанского Вадима Алексеева)

Альфред Теннисон

Альфред Теннисон (1809-92), лорд, английский поэт. Цикл поэм «Королевские идиллии» основан на Артуровских легендах. Драмы «Королева Мария», «Бекет». В сентиментальной поэзии Теннисона, отличающейся музыкальностью и живописностью, сильны консервативные тенденции.

Тифон (в сокращении)

       Истлеет лес, истлеет лес и ляжет,
Туман придет и выплачется в почву;
Придет, уйдет под землю земледелец,
И лебедь, житель долгих лет, умрет.
Лишь я жестокого бессмертья пленник;
Я чахну медленно в твоих пределах,
Седою тенью, как во сне, скитаюсь
По вечно молчаливому Востоку,
Блуждаю лабиринтами тумана,
Вхожу в чертог сияющей зари...
      Увы! Я был когда-то человеком
И юношеской так блистал красою,
Что ты на мне остановила выбор;
И я, счастливый сердцем, возгордился
И возомнил, что я такой же бог.
Я попросил тебя: — Дай мне бессмертье! —
И ты его дала мне с небреженьем,
С каким монетку подает богач.
Но бдительные Оры, негодуя,
Меня согнули и опустошили
И, так как мне не может быть кончины,
Оставили меня калекой, прахом,
Бессмертным ветхим стариком, соседом
Бессмертной юности. Твоя любовь
И красота не облегчили горя,
Хотя поныне от моих стенаний
В очах твоих, наполненных слезами,
Подрагивает кормчая звезда.
Пусти меня, возьми свой дар обратно!
Зачем я отделился от людей,
Зачем презрел исконный распорядок,
По коему в конце всего — покой?
(...) Зачем слезами ты меня пугаешь?
Ужели верно старое реченье
Из мира темного, что сами боги
Своих даров назад не в силах взять?
(...) Освободи меня, верни земле!
Богиня, обновляй от утра к утру
Свою красу — ты можешь все; а мне —
Дай мне могилу, чтобы, прах во прахе,
Забыл я, как в серебряной упряжке
Ты возвращаешься в родной чертог.

(Перевод с английского А. Сергеева)