СОШ 8 Подольск, МХК, Ифигения в Тавриде, Еврипид

Действие происходит в Тавриде (современный Крым). Сцена представляет фронтон храма в дорийском стиле, с золоченым карнизом. Храм расположен на морском берегу. Перед средней дверью, ведущей в святилище и закрытой, высокий алтарь Артемиды, с зубчатыми краями. Алтарь замазан кровью, а по его зубцам развешены остатки вооружения приносимых в жертву эллинов. Из двери направо выходит Ифигения. Чуть брезжит рассвет.

Явление первое

Ифигения
Лихих коней владельцу Эномай,
Элиды царь, Пелону Танталиду
Когда-то отдал дочь. Произошел
Атрей от их союза. Агамемнон
И Менелай Атреем рождены,
И первого я дочь — Ифигения.
Близ быстропенных вод меня отец
В ущелии прославленной Авлиды,
Где, ярости покорствуя ветров,
Весь день Еврип чернеющие волны
Катает и кружит, — богине в дар
Из-за Елены заколол, оплакав.
Он тысячу ахейских кораблей
Туда собрал пред этим, и душою
Горел добыть для родины — венцов
Блистательных, для Менелая ж — мести
За брак его поруганный. Но бог
Безветрием сковал их, — и, гадая,
Так говорил по пламени Калхант:
«Вождь эллинской дружины, Агамемнон,
Не тронутся ахейские суда,
Пока ты дочь свою, Ифигению,
Богине не заколешь. Разве сам
Не обещал ты Деве Светозарной
Из тех даров, что год тебе родит,
Прекраснейшего дара? Клитемнестра
В тот год тебе дочь принесла», — меня
Он разумел, — «Ты дочь отдай богине»...
И вот на брак с Ахиллом Одиссей
От матери увез меня коварно...
В Авлиде я — мужами на алтарь
Возложена... меч занесен над жертвой,
Но волею богини на костре
В тот миг меня незримо лань сменила,
И через блеск эфирный к берегам
Унесена Тавриды. С той поры я
Меж варваров живу, где варвар сам
Царит Фоант (за легкость ног, конечно,
Так названный). А вот и старый храм,
Где жрицею я стала Артемиды.
Обряды здесь в усладу ей, себе ж
По имени лишь светлые, я правлю.
Печальный труд... Но страх уста сковал
Пред дивною. Из старины обычай
Меж таврами ведется и теперь:
Коль эллин здесь появится, богине
Его готовить в жертву я должна.

(Пауза. Восход солнца. Ифигения обращается к народившемуся
на востоке пурпурному солнцу и поднимает к нему тонкие белые руки.)

О блеск небес! Тебе виденье ночи
Поведаю я новое. И будь
Целителем, коль сон вещает злое.
Мне чудилось, что я уже не здесь,
А в Аргосе меж девами покоюсь...
И вдруг удар подземный... Выбегаю
Из терема и вижу, что карниз
Обрушился, что крыша вся в обломках,
Вся на земле... и будто из колонн
Всего одна осталась в нашем доме,
И дивно: с капители волоса
Сбегают золотистые, и голос
Мне слышится оттуда человека.
Я ж, верная искусству обряжать
На смерть гостей, — колонну орошаю
И чту ее и будто горько так
Над новою своею жертвой плачу.
Прозрачен сон: Ореста больше нет,
Ореста я богине посвящала...
Колонна в доме — это сын в семье.

(пауза)

Погибшего вдали я возлияньем
Хотела бы почтить, но не пойму,
Что сделалось с гречанками, которых
Мне отдал царь прислуживать... Без них
Не обойтись теперь... И в дом богини,
Приют священный мой, я ухожу.

(входит в правые двери)

Явление второе

(Орест и Пилад, по-дорожному, в коротких плащах и фетрах, но с
длинными мечами, без свиты, крадучись, идут со стороны моря)

Орест
Гляди... Людей-то нет ли на дороге?

Пилад
И то гляжу, водя кругами взор.

Орест
Не кажется ль тебе, Пилад, что это —
Богини дом, куда триеру мы
Направили с тобой, покинув Аргос?

Пилад
Так кажется обоим нам, Орест.

Орест
На алтаре следы ахейской крови.

Пилад
Да и карниз от крови порыжел...

Орест (указывая на алтарь)
Га... головы пришельцев умерщвленных.

Пилад
Однако глаз тут нужен да и глаз...

Орест
О Феб! Куда еще, в какие сети
Оракул твой завел меня? С тех пор,
Как кровь отца я кровью материнской
Омыть дерзнул, Эринии за мной
Гоняются посменно, и микенский
Скитальцу дом заказан. Сколько раз
Я огибал мету в бесплодном беге...
И вот к тебе воззвал я: «Где ж конец
Страданиям, безумию, иль обруч,
Игрушка я? Иль долго мне еще
Меж эллинов кружить?» Тогда к пределам
Таврийским ты послал меня, о бог,
Где алтари сестры твоей дымятся
За статуей богини. Этот храм
Ее, с небес упавшую, скрывает...
Иль счастьем, или храбростью ее
Я должен взять и, пережив опасность,
Афинянам святыню подарить.
Последнее веленье и последний
Пред отдыхом назначенный мне труд...
И вот я здесь, твоим словам покорный,
Дельфийский бог! Безвестен и суров
Пришельцу край... Быть может, ты, товарищ
Несчастия, что делать нам, Пилад,
Придумаешь? Ограды стен высоки,
И лестницу украдкой мудрено
Приладить к ним. Иль, чтоб земли священной
Коснулись мы, осилить должен лом
Обитые тяжелой медью двери...
Но если нас застигнут в воротах,
Пока мы их ломаем иль пока
С стремянкою мы возимся, то смерти
Не избежать... Не лучше ли, пока
Не поздно, в путь отправиться обратный?

Пилад
Не думай о побеге... Или нам
Привычно это дело? Иль веленьем
Небесным мы решимся пренебречь?
Нет, лучше, храм покинув, в глубь пещеры
Сокроемся, куда волною море,
Чернея, плещет; только в стороне
От корабля, чтобы, увидев мачту,
Кто не сказал царю и силой нас
Не взяли бы. Когда же око ночи
Откроется таинственной, все силы
Ума мы напряжем, чтобы святыню
Блестящую из храма унести.
Смотри, Орест, нельзя ли меж триглифов
Просунуться? Кто доблестен, дерзай,
Бездействуют лишь слабые и трусы.
Избороздить соленый путь веслом
И от меты ворочать... нет, товарищ!

(внимательно обходят ограду храма, тихо разговаривая)

Орест
Ты хорошо сказал. Пойдем искать
Убежища... Из-за меня вещанье
Священных уст не пропадет... Дерзнем...
Для юных сил и тяжесть не помеха.

( уходят к морю; хор приходит со стороны, символизирующей
противоположную морю; девушки подходят молча, и хор
в молитвенных позах останавливается в виду алтаря.
Сначала немая сцена, затем — )

Вступительная песнь хора

			      Молча молитесь!
			      Сурового моря и Врат
			      Скалистых соседи!
			      А ты, о Латоны дитя,
			      Сетей богиня и гор...
			      О, призри, богиня:
			      Стопою девичьей
			      К подворью священному я,
			      Где золотом блещет карниз
			      Над лесом могучим колонн,
			      Я, чистая, к чистой иду...
			      Я — жрицы твоей рабыня...
			      Раздолье родимых лугов,
			      Где кони пасутся, и башен
			      Красу, и садов
			      Европы тенистых нега,
			      И предков могилы — забыты.

Явление третье

(из двери святилища показывается Ифигения с небольшой свитой
храмовых прислужниц; из них одна несет тяжелый золотой
сосуд со смесью, приготовленной для возлияния)

Коммос

				Хор (обращаясь к Ифигении)
			Вот и я... что тебя заботит?
			И зовешь, зачем ты зовешь
			К Артемиде меня, о дева?
			Дева — дочь вождя, что под Трою
			Мириады привез пловцов
			И судов весельных и славных
			Десять сотен — о дочь Атридов,
			Славы громкой Атридов?

				Ифигения
			    Увы мне, увы!
			    Рабыни, туманом
			Тяжелым увита я слез...
			Я стонов и воплей смягчить
			Напевами лиры и музы
			Искусством не в силах, рабыни...
			И беды, что сердце сжимали,
			В надгробную жалобу льются...
			Я плачу о брате: его
			Мне ночь, на небе бледнея,
			    Явила умершим...
			Конец тебе, дом наш, конец
			И вам, Танталиды... И ужас,
			И горе, о Аргос, тебе...
			О, демон! Единственный брат мой
			Ужели подземным так сладок?
			В обитель Аида за ним
			Из кубка умерших, струею
			Хребет орошая земли,
			Что ж медлю свершить возлиянье?
			Источник горных телиц,
			И Вакхову сладкую влагу,
			И труд золотистой пчелы
			Пролить в усладу для мертвых?
			(к одной из прислужниц)
			Подай мне кубок золотой
			И влагу пенную Аида.
			(делает возлияние)
			Ты же, во мраке цветущий
			Сын Агамемнона, слушай —
			Тени твоей это дар...
			Мне на могилу твою
			С жаркой слезой не дано
			Локон нести золотой.
			Аргос священный далеко,
			И на родимой земле
			Тенью кровавой живу я.

				Хор
			Как эхо тебе отзовусь я
			Напевом азийским, царевна...
			Мила надгробная песнь
			Почившим, и сладко она
			В мрак ночи подземной для них,
			С пеаном несхожая, льется...
			Увы, увы! Атридова дома повержен
			Сияющий скипетр. Увы!
			И отчего дома
			Очаг догорел...
			Скажи, с кого из блаженных
			Аргосских царей это зло,
			    Царевна, растет?..
			С Пелопа ль, когда, на летучих
			Своих колесницах кружа,
			    Он тестя осилил
			И в волны низвергнул Миртила,
			Начало ужаснейших зол?
			То Гелия яркое око
			Покинуло путь вековой...
			    И вот по чертогам,
			Вслед за руном золотым,
			Убитых печальная цепь
			И цепь потянулась несчастий.
			И кара за кровь Танталидов,
			Поверженных раньше, не хочет
			Покинуть чертога — и демон
			С тех пор на тебя, о царевна,
			    Злой яростью пышет...

				Ифигения
			Мне демон недобрый на долю
			Достался, и, пояс девичий
			Спуская, меня обрекла
			Родимая мукам... В ту ночь —
			Суровую выпряли Парки
			    Мне первую нить.
			На то ли в чертоге своем
			    Весеннюю розу —
			Меж эллинских дев
			Когда-то сиявшая Леды
			Злосчастная дочь
			Носила меня и растила,
			Чтоб грустную жертву обета
			Под нож нечестивый отдать
			    Отцовский, ребенка?
			О, горе, о, горе! Зачем
			К песчаным наносам Авлиды
			Меня колесница влачила,
			    Невесту Аида?
			    Как здесь я живу
			    В печальных садах,
			У чуждого лютого моря,
			Без мужа, без сына, без друга,
			Забытая дальней отчизной?
			Не Геру Аргосскую арфой
			Я славлю, — и песню челнок
			У ткацкого стана другим
			Поет, когда образ выводят
			Паллады искусно они,
			А подле — титанов. Увы!
			Не ризы богини, здесь кровь
			Гостей, на алтарь пролитая,
			Узоры выводит; стенанья
			Тяжелые их — моя песня,
			Их слезы — мое рукоделье...
			    Но доля суровая жрицы
			Забыта — я плачу теперь
			О брате, осиленном смертью
			В далекой отчизне его...
			Еще у кормилицы нежной
			Я дома тогда оставляла
			Младенчика, нежный цветок...
			К груди ее сладко прижавшись,
			У матери спал на руках
			Аргосского трона наследник.

		      (Ифигения погружается в молитву)

Действие первое

Явление четвертое

(те же и пастух со стороны моря; это человек немолодой, слабого
сложения; он без шапки, видимо, сильно утомленный, взволнованный)

Корифей
Покинув брег морской, сюда пастух
К тебе идет с какой-то новой вестью.

Пастух
(ищет глазами Ифигению, потом подходит к ней с поклоном)
Атрида дочь и чадо Клитемнестры,
Внемли вестям нежданного гонца.

Ифигения
(с неудовольствием поднимая голову)
Чем мысли ты мне хочешь перебить?

Пастух
Лазурь волны к утесам Симплегады
Двух молодых скитальцев принесла:
Богине дар отрадный — украшенье
Ей на алтарь. Фиалы приготовь,
Огонь и меч для освященья жертвы.

Ифигения
Скитальцы те откуда же, пастух?

Пастух
Я эллинов узнал, и только, дева!

Ифигения
Но их имен ты уловить не мог?

Пастух
Один из них другого звал Пиладом.

Ифигения
А как Пилад другого называл?

Пастух
Не услыхав, кто скажет это, жрица?

Ифигения
Но как вы их увидели и как,
Напав на них, вы ими овладели?

Пастух
На берегу безлюдных волн морских...

Ифигения
А для чего ж вам было море, пастырь?

Пастух
Мы шли омыть стада росою волн.

Ифигения
О, с самого начала... Сердце просит
Узнать, как вы могли их захватить.
Я способ знать хочу, пастух. Так долго
На алтаре божественном у нас
Кровь эллинов, алея, не струилась.

Пастух
Когда меж скал втекающее море
Уже принять готовилось стада, —
В расселине, прибоем неумолчным
Проделанной, где под навесом сбор
Пурпуровых улиток происходит,
Едва отхлынут волны — наш пастух
Двух юношей увидел...
Тихо. Тихо
Они крались обратно... «Пастухи, —
Он говорит, — там демоны таятся!»
Тут набожный меж нас нашелся. Руки
Воздел он и молиться стал безвестным.
«О, дивный сын, — молил он, — Левкофеи,
Страж кораблей, владыка Палемон,
О, смилуйся над нами! Диоскуры,
Коль это вы, иль вы, Переев род,
Где пятьдесят сияет сребротелых
И дивных нимф...» Но тут другой пастух,
Все бреднями считающий, вмешался
И осмеял святошу. «Вы не верьте,
Что боги там, — сказал он, — то пловцы;
Корабль у них разбило, а обычай
Неласковой страны, быть может, им
По слухам уж и раньше был известен,
Не тайна же, что Артемиде в дар
Гостей мы убиваем». Большинство
Его словам поверило, и тут же
Решили мы явленных изловить
Для алтаря.
Вдруг видим, из скитальцев
Один и сам подходит. Головой
Так странно стал он потрясать, и стоны
Нам тяжкие послышались, а руки
От ужаса как будто заходили
У странного. Безумствуя, как ловчий,
Когда собак сзывает, завопил он:
«Смотри, смотри, Пилад: исчадье Ада,
Змея... А вот вторая... Ай! в меня
Нацелились... Гляди... гляди — ехидны
Со всех сторон ужасные на ней,
И все — в меня!.. О боги, боги! Третья!
От риз ее огнем и кровью пышет,
Крылатая кружит, и на руках
Мать, мать моя у чудища... И ею
Она меня сейчас придавит... Ай!..
Уже бросает каменную глыбу...
Она убьет меня. Куда укрыться?..»
Конечно, вид вещей ему не тем
Казался, и мычанье телок наших
Да лай собак в уме его больном
Стенаньями Эриний отдавались...
Припав к земле, мы ожидали смерти,
Не разжимая губ... Но вот тяжелый
Он обнажает меч... И, точно лев,
Бросается... на стадо... Он Эриний
Мучительных преследует, но только
Телиц бока его железо порет,
И пеною кровавою уже
Покрылась зыбь залива. Не глядеть же
Нам было на разбой. Мы стали к битве
Готовиться, я раковину взял
И затрубил, чтобы созвать окрестных.
Иль рослых мы и молодых гостей
Могли б одни осилить, пастушонки?
Что мигом тут народу набралось!
Но вот глядим — безумья весел буйных
И свист и плеск утихли разом, — гость
На землю пал, и пеной подбородок
Покрылся у недужного. Лицом
Нам счастье повернулось — ни одна
Свободною на миг не оставалась
Из рук, — и град летел в него каменьев.
А друг меж тем больному пену с губ
Полою утирал и от ударов
Его плащом искал загородить,
Он о больном заботился так нежно...
Глядим, и тот поднялся, уж не бредит;
Прибой волны враждебной увидав
И тучу зла, нависшую над ними,
Он завопил, но камнями в ответ
Со всех сторон друзей мы осыпали.
И вот призыв грозящий излетел
Из уст его: «Пилад, коль неизбежно
Нам умереть — со славою умрем.
Меч из ножен, товарищ!» Блеск тяжелых
Мечей по чаще нас рассеял; но
Один бежит, а десять напирают,
С каменьями — отгонят тех, и вновь
Бежавшие являются и мечут.
А веришь ли, из мириады рук
Хоть бы одна удачей похвалилась —
Добычи нам богиня не дала.
Не дерзостью, усердьем мы пришельцев
Осилили... их оцепив кольцом
Измученным, мы вышибли камнями
Мечи из рук, — и преклонить колени
Усталость их заставила. К царю
Мы пленников доставили, а царь
Лишь посмотрел на них — и посылает
Тебе для омовения и жертвы.
Ты ж у богов, о дева, жертв иных
И не проси. Довольно чужестранцев,
Которые попались нам, и нож,
Что над тобой в Авлиде заносили,
Элладою оплаканный, падет...

Корифей

Ты дивное поведал — кто бы ни был
По злым волнам до нас доплывший гость.

Ифигения
Веди же их сюда, а остальное
Меня одной касается, пастух.

(отпускает его кивком головы, пастух с
поклоном, уходит в сторону моря)

Явление третье

(без пастуха)

				Ифигения
			О сердце, ты, как гладь морская, было
			И ласково, и ясно, и, когда
			На эллина я налагала руки,
			Ты плакало... Но сон ожесточил
			Тебя. Орест не видит больше солнца —
			И слез моих вам, жертвы, не видать.
			Какая это истина, подруги,
			Теперь я поняла, что, кто несчастен,
			К счастливому всегда жесток, ему
			За прошлые свои он слезы платит...

				(пауза)

			Не разобьет же дуновеньем бог
			Еленину триеру в Симплегадах,
			Не приведет же жертвой к алтарям
			Проклятую иль Менелая — разве
			Не из-за них в Авлиде, как тельцу
			Алтарному, мне пересекли горло
			Данайцы и отец, родной отец,
			Над жертвой нож подъявший? О, увы мне.
			Забвенье мук нам не дано... С мольбой
			Не раз тогда я руки простирала
			К его лицу; цепляясь за колени
			Отцовские, я говорила:
			«О!
			Отец, мой брак постыден — под твоим ли
			Мне умирать ножом, когда средь жен
			Пирует мать. Что делаешь? Чертоги
			Аргосские нам оглашает флейта...
			А я, невеста, гибну. Иль Аид
			Пелеевым, отец, назвался сыном,
			Который был обещан мне, к кому
			Меня влекла коварно колесница,
			Чье ложе крови полно!»

				(пауза)

					Помню, я,
			Лицо закрыв тогда прозрачной тканью,
			Не смела брата с полу приподнять —
			Бедняжки больше нет; стыдилась, помню,
			Поцеловать сестру — меня чертог
			Пелея ждал. И сколько нежной ласки
			Я берегла для нового свиданья,
			До Аргоса.

				(пауза)
				
			Орест, коль точно нет
			Тебя в живых, каких ты благ лишился,
			Какой удел тебя завидный ждал,
			Наследника отцовского!
					О, мудрость!
			Лукавая богиня! К сердцу желчь
			Вздымается: убитого коснися,
			Родильницы иль мертвого — и ты
			Нечист — от алтаря ее подальше!
			А человечья кровь самой в усладу...
			Не может быть, чтоб этот дикий бред
			Был выношен Латоною и Зевсом
			Был зачат. Нет, нет, не поверю я,
			Чтоб угощал богов ребенком Тантал
			И боги наслаждались. Грубый вкус
			Перенесли туземцы на богиню...
			При чем она? Да разве могут быть
			Порочные среди богов бессмертных?

Первый музыкальный антракт

				Хор
			Строфа I 
			Вы, синие, синие волны,
			Где с морем сливается море,
			Где жало аргосской осы
			Когда-то по лютой пучине
			К брегам азиатским И_о_
			Помчало от пастбищ Европы!
			О, кто же вы, люди? О, кто вы?
			Еврота ль зеленый тростник
			Покинув и светлые воды,
			Священные ль волны Диркеи
			Забыв, к нераспаханным нивам
			Пришли вы, где дочери Дня
			Пролитая смертными кровь
			Алтарь орошает обильно
			И храма колонны кропит?

			Антистрофа I 
			Иль парные весел еловых
			Удары средь пенья и шума
			Затем рассекали волну,
			И парус затем надувался,
			И двигался быстрый корабль,
			Чтоб после богатством чертоги
			Одни пред другими кичились?
			Средь бедствий надежда мила,
			Но жажда сердец неутешна
			У тех, кто, по волнам блуждая,
			И в варварский город заходит
			За грузом богатства и славой
			Кто суетной вечно влеком...
			Есть люди, что грани не видят
			Желаньям; но скромный милей.

			Строфа II 
			Как миновала лодка
			Скалистые ворота,
			Финеевы утесы,
			С прибоем неусыпным?
			Пока вдоль берегов
			Морских она стремилась
			Средь плесков Амфитриты
			И пятьдесят вокруг
			Плясало в хороводе
			Сребристых Нереид?..
			И Нота и Зефира
			Дыханье на корме
			Колеса рулевые
			Ворочало со скрипом,
			Когда на остров горный,
			От птичьих стай весь белый,
			Ристалищем Ахилла
			И славный и прекрасный,
			Пустым и лютым морем
			Стремились эти люди?

			Антистрофа II 
			О, если бы моленья
			Царевнины свершились!
			О, если б чадо Леды,
			Елена нам досталась
			Из Трои и росой
			Ей локоны кровавой
			Покрыл бы нож царевны!
			О, если бы свой долг
			Спартанка заплатила!
			Но слаще б весть была,
			Что это из Эллады
			Пловец меня из рабства
			Освободить причалил
			От горестной неволи...
			О, если б сны сбылися
			И мне побыть досталось
			В моем родимом доме
			И в городе отцовском
			Среди подруг и кровных
			Вкусить усладу гимнов...

Действие второе

(со стороны моря показывается толпа пастухов;
впереди ведут связанных Ореста и Пилада)

Явление шестое

(Ифигения, Орест, Пилад, пастухи, свита)

				Корифей (заметив приближение толпы)
			Ах... вот они... вот... в наручниках оба...
			Вот новая жертва богине...
			Идут... Потише, подруги!
			Вот к храму подходят они,
			Эллады славные дети.
			Нелживые речи вещал
			Тот пастырь рогатого стада.
			     (к Ифигении)
			А ты, о царевна, прими их,
			Коль мил обычай таврийский
			Тебе — не Эллады закон
			Той жертвы святой бы не назвал.

				Ифигения (к хору)
			Ну хорошо, довольно...
			Угодное богине — вот забота
			Моя и первая...
			     (к пастухам)
				      Освободите их,
			Священному не подобают узы...
			     (служанкам)
			А вы идите в храм и приготовьте,
			Что указует нам на этот раз
			Обычай... О, увы!..
			     (к юношам)
			Кто ваша мать, о гости, что когда-то
			Носила вас, отец, сестра — коль жребий
			Вам дал сестру? Каких она теперь
			Цветущих потеряет братьев, сразу
			Двоих, и одинокой станет! Да,
			Узнал ли кто, кому судьба какая
			Назначена? Решение богов
			Во мраке крадется, и если зло
			Готовится кому, оно от взора
			Завешено. Не различает ум,
			Куда ведет нас жребий.
					Но откуда
			Вы прибыли, несчастные? и долго ль
			Блуждали вы, покуда в этот край
			Вас принесло? О, долгая с отчизной
			Вам предстоит разлука под землей.
			(закрывает руками глаза)

				Орест
			Что плачешь ты, иль нам грозящий жребий
			Ты отягчить задумала, жена?
			Не знаю, кто ты. Мудрый не захочет,
			Когда Аид ворота перед ним
			Уж распахнул, бессильными слезами
			Мучительный одолевать недуг.
			Из одного, жена, мы двух несчастий
			Не сделаем, — и глупыми прослыв,
			И с жизнию расставшись. И пускай
			Судьба свое берет. А ты над нами
			Не причитай, пожалуйста; закон
			Кровавый ваш нам, женщина, известен.

				Ифигения
			Один из вас Пиладом назван был —
			Я слышала, и знать хочу — который?

				Орест (указывая на Пилада)
			Коль радует узнать тебя — так вот он.

				Ифигения
			Из эллинов; а гражданин какой?

				Орест
			Что выиграешь, коль узнаешь это?

				Ифигения
			Вы братья? Мать одна носила вас?

				Орест
			Да, братья мы — сердцами, но не кровью.

				Ифигения
			А ты, скажи, как наречен отцом?

				Орест
			Поистине мне имя — Злополучный.

				Ифигения
			Я говорю не о судьбе, пловец...

				Орест
			Что имя вам? Над трупом издеваться?

				Ифигения
			Иль жаль тебе назвать себя, гордец?

				Орест
			Меня казни, но имени не трогай.

				Ифигения
			И родины ты мне не назовешь?

				Орест
			Я осужден, и в том не вижу пользы.

				Ифигения
			Иль милости я не могу просить?..

				Орест
			О, я горжусь отчизной — это Аргос.

				Ифигения
			Не шутишь ты? Ты в Аргосе рожден?

				Орест
			Я из Микен, жена, когда-то славных.

				Ифигения
			Но изгнан ты?.. Иль как ты здесь, скажи...

				Орест
			Изгнанник я — и вольный и невольный.

				Ифигения
			Как сладко мне аргосца увидать!

				Орест
			Тебе, жена, но не аргосцу сладко.

				Ифигения
			Душа горит... твоих послушать слов.

				Орест
			К ярму беды подвесок? Я не спорю...

				Ифигения
			О Трое мне прославленной скажи...

				Орест
			И снов таких ты не желай, как Троя.

				Ифигения
			Ее уж нет, скажи? Взята копьем?

				Орест
			Да, Трои нет... Молва вам не солгала...

				Ифигения
			И Менелай Елену получил?

				Орест
			К несчастию... для близкого мне мужа.

				Ифигения
			Но где ж она? Мы с ней не разочлись.

				Орест
			Спартанцево в чертогах ложе делит.

				Ифигения
			Всей Греции... не мне одной... чума!

				Орест
			И я вкусил от этих сладких браков.

				Ифигения
			Но эллины... вернулись ли и как?

				Орест
			Один вопрос, и тысяча ответов.

				Ифигения
			Пока ты жив, вестей добыть горю.

				Орест
			Но разделяй свои вопросы, жрица.

				Ифигения
			Там вещий был Калхант, вернулся он?

				Орест
			В Микенах слух прошел, что будто умер.

				Ифигения
			Хвала богам! Ну, а Лаэртов сын?

				Орест
			Все странствует, но жив, судя по слухам.

				Ифигения
			О, пусть бы век Итаки не видал!

				Орест
			Нет, не кляни! И так неладно дома...

				Ифигения
			Фетиды сын еще живет, скажи?

				Орест
			Нет, для других справлял он брак в Авлиде.

				Ифигения
			Коварный брак и памятный для жертв...

				Орест
			Но кто же ты? Тебе близка Эллада.

				Ифигения
			Ребенком я для греков умерла.

				Орест
			Гречанка ты, и этот жар понятен.

				Ифигения (тихо)
			А тот стратег, блаженным наречен...

				Орест
			Какой? Наш вождь не отличался счастьем.

				Ифигения
			Атреев сын и царь Агамемнон.

				Орест
			Такого я не знал... Вообще довольно...

				Ифигения
			О, не таись! Обрадуй вестью, гость!..

				Орест
			Погиб... С собой другого увлекая...

				Ифигения
			Погиб? Но как? О, горе, горе мне!

				Орест
			Ты слезы льешь? Иль был тебе он близок?

				Ифигения
			Я прежний блеск оплакала его.

				Орест
			Женою он зарезан... Вот в чем ужас...

				Ифигения
			Вам слезы, вам: и жертва и палач!

				Орест
			Но больше уст, жена, я не открою.

				Ифигения
			Один вопрос... Атридова жена?..

				Орест
			Схоронена, убитая рожденным...

				Ифигения
			Семья убийц! Чего же сын хотел?

				Орест
			За смерть отца он мести добивался.

				Ифигения
			Увы! Увы!
			Был праведен, но и ужасен суд...

				Орест
			И праведный судья богами брошен.

				Ифигения (робко)
			Агамемнон имел еще детей...

				Орест
			Да, в мире он оставил дочь Электру.

				  (пауза)

				Ифигения
			А о другой... зарезанной... молчат?

				Орест
			Что ж говорить? Ведь солнце ей не светит.

				Ифигения
			О горькие! И жрец и жертва-дочь.

				Орест
			Из-за кого погибла? Из-за твари.

				Ифигения
			А сын отца зарезанного жив?

				Орест
			Да... Он везде и он нигде, несчастный.

				Ифигения
			Сон, ты солгал... Прости — ты был ничто...

				Орест
			И демоны, которые за мудрость
			Прославлены, порою лживей снов.
			Смятение царит в небесном мире
			И здесь царит... И тяжело глядеть,
			Как человек, рассудка не лишенный,
			Вещаниям поверит и за то
			В глазах людей неослепленных гибнет...

				Корифей
			Увы! Увы! Родившие меня
			Уж умерли или живут — кто скажет?

				Ифигения
			Послушайте же, гости, знаю речь
			Полезную для вас я, — хоть, признаться,
			Придумала ее я для себя...
			Но уж чего же лучше, если дело
			Всем по сердцу приходится?
			(Оресту)   Возьмешься ль
			Ты, если я спасу тебя, друзьям
			Письмо свезти аргосским? Написал
			Мне пленник эти строки, сострадая...
			Он понимал, что если умирает,
			То волею богини, по закону.
			Но до сих пор не удавалось мне
			Спасти посла, с письмом направив в Аргос.
			Ты с виду, гость, высокого рожденья...
			Ты знаешь край, ты с теми же знаком,
			Что я, людьми... Ну, а награда, гость,
			Немалая — спасенье за дощечку...
			А спутник твой, как требует закон,
			Царящий здесь, с тобой расстаться должен
			И на алтарь покорной жертвой лечь.

				Орест
			Твои слова охотно, чужестранка,
			Согласием венчаю, но его
			          (указывая на Пилада)
			Оставить вам на жертву чересчур
			Мне тяжело бы было.
					На триере
			Средь моря был я капитан; а он —
			Он — пассажир, который только делит
			Мои труды. И головою друга
			За эту жизнь корыстно заплатить
			Мне, женщина, не позволяет совесть...
			Мы сделаем иначе: ты отдашь
			Ему письмо; не беспокойся, в Аргос
			Он передаст табличку, и твои
			Уладятся дела. А я останусь
			Для алтаря... Позорней дела нет,
			Как в море бед тонуть, оставив друга,
			Спасаться самому. А для меня
			Так близок он... И солнце мне не краше...

				Ифигения
			Твой дух высок... И в жилах у тебя
			Струится кровь от благородной крови.
			Поистине ты друг. Когда б и тот,
			Которого судьба мне сохранила,
			Таким же был! И я ведь не одна
			Здесь на земле, скитальцы, только брата
			Не суждено мне видеть. Как решил
			Ты, гость, тому и быть: с моим посланьем
			Пошлем его, а ты умрешь, пока
			Желание в тебе так живо, эллин...

				Орест
			Но где же жрец и дерзкий мой палач?

				Ифигения
			Я — жрица, гость, — я призываю Деву.

				Орест
			Печален долг и незавиден твой.

				Ифигения
			Невольнице с царем безумно спорить.

				Орест
			И колешь ты сама мечом мужей?

				Ифигения
			Нет, волосы лишь окроплю тебе я.

				Орест
			Но палачи? Мне интересно знать...

				Ифигения (указывая на храм)
			Творящие убийство — за стеною...

				Орест
			Куда же прах мой отдадут, скажи?

				Ифигения
			Там есть огонь священный и ущелье.

				Орест
			Увы! Зачем похоронить сестре
			Мой бедный прах вы не даете, боги?..

				Ифигения
			Напрасная мольба, печальный гость,
			Кто б ни был ты. Твоей сестре, конечно,
			Иное небо светит. Но тебе
			Я ни в одной не откажу услуге:
			Ты в Аргосе родился. Я для гроба
			Украшу, гость, тебя — златой елей
			Я разолью тебе на тело, горной
			Златой пчелы цветочный дар тебе
			Я на костер пролью рукою щедрой...
			Но я иду к богине дивной в храм,
			Письмо возьму... Простимся ж, и не думай,
			Что зла тебе желаю я. Рабы,
			Покараульте их — оков не надо.
			О, я тому, который всех друзей
			Дороже мне, теперь готовлю радость
			Нежданную: мое письмо живых
			Ему вернет, умерших заменяя.
			
			              (уходит в храм)

Явление седьмое

(без Ифигении)

Коммос

Хор (Оресту)
Строфа
Мы жалеем тебя, несчастный!
Там водой священной и кровью
Окропленье тебе готовят...

Орест
Не горе вам — забава, чужестранки.

Хор (Пиладу)
Антистрофа
Твой же жребий блажен, о юный:
Потому что можешь в отчизну
Ты ладью, скиталец, направить...

Пилад
Что счастие, когда теряешь друга?

Хор
Эпод
Печальны вы, странствия оба.
О, горе мне, горе. О...
И гибель оба сулят.
Увы! Увы!
Которого ж больше оплачу:
Тебя ль иль плывущего вдаль?
Средь мыслей неясных
Колеблется сердце тоскливо.

Орест
Ради богов, не правда ли, что мы
Одно и то же чувствуем, товарищ?

Пилад
Я с мыслями еще не соберусь!

Орест
Но кто ж она? Как истая гречанка
Про Илион она пытала нас
И про возврат ахейцев из-под Трои,
Про вещего, что по полету птиц
Гадал отцам, и про того, что имя
Ахиллово носил; Агамемнона
Горела знать судьбу она жены,
Детей его — и как о них крушилась!
Сомненья нет: она чужая здесь —
И Аргос ей отчизна. Для чего бы
Иначе ей гонца искать, зачем
Расспрашивать и с Аргосом сливаться
В желании и счастии зачем?

Пилад

Твои уста меня опередили:
Мгновение — и что бы я сказал?
Что ж я скажу еще: вот разве только
Что бедствия царей кругами в мире
Расходятся широко, и кого,
Кого они при этом не заденут!
Но речь ее коснулась одного...

Орест
Чего, скажи, и сам поймешь яснее...

Пилад
Чего? Иль знать, что ты убит, и жить —
Позором мне не будет? Иль не вместе
Мы плавали? Иль страшно смерть делить?
Иль в Аргосе мне и в земле Фокидской,
Ущельями богатой, не прослыть
Предателем твоим, коли узнают,
Что я один остался жить, и разве
Не скажет чернь — а злые языки
Меж черни есть, — что я, недугом дома
Обрадован аргосского, на трон
Замыслил твой, моей жены наследье?
Так вот чего боюсь я и стыжусь.
О нет! О нет! С тобою вздох последний
И я отдам, царевич, и пускай
С тобой меня и режут и сжигают:
Я друг — и я укоров не снесу!

Орест
Поудержи язык! С меня довольно
И собственных несчастий — я, судьбе
Покорствуя, переношу их тяжесть,
Но их нести вдвойне я не согласен.
Ты говоришь про горе и позор,
И мне в удел ты их даешь, товарищ,
Невинного мне обрекая друга...
В чем зло, скажи, коль, гневом покорен
Богов, я жизнь покину? Но, спокойной
И чистою семьей любимый муж,
За что же ты погибнешь? Оставайся
В живых, Пилад, и от моей сестры,
Которую тебе я в жены отдал,
Рождай детей; ты славу воскреси
Атридову, да не погаснет род
Отцовский наш без семени в Элладе...
Ты должен жить!.. Вернись под отчий кров.
Когда ж к брегам Эллады ты причалишь
И в Аргос наш, привольный для коней,
Войдешь, Пилад, — тебя я заклинаю
Десницею: насыпь могилу мне
И памятник поставь, и пусть Электра
Слезою гроб и локоном почтит.
Смотри ж, не брось сестры моей: безродной
Она тебе достанется, Пилад!
Прости мне. Друг любимый! Вырастали,
Охотились мы вместе, и каких
Не выносил со мной ты бед! Прости...
Оракул нам солгал, нас Феб искусно
Подальше от Эллады заманил,
Чтоб не краснеть за прежние вещанья,
Тот Феб, которому я отдал жизнь, кого
Я слушался, безвольный, убивая
Родную мать, — и за кого умру.

Пилад
Могилою почту тебя и ложа
Сестры твоей я не предам, а ты,
Несчастный друг, ты мне в Аиде будешь
Дороже, чем теперь. Но ведь еще
Оракулом не предан ты, хоть близок
От шеи нож. Бывает и в беде
Исход благой, когда судьбе угодно.

Орест
(вглядываясь в дверь, которая медленно отворяется)
Довольно слов: Феб не поможет мне!
Смотри — она идет, и смерть за нею.

Явление восьмое

(из средних дверей выходит Ифигения в сопровождении
нескольких прислужниц, которые несут за нею сосуды
с медом, маслом, молоком, белые ткани и ножи)

Ифигения
(обращаясь к тем слугам, которые ничего не несут)
Идите в дом, вы нужное жрецам
Устроите...
(обращаясь к Оресту и Пиладу)
Вот он, мой складень частый,
И вот что я скажу вам, пришлецы:
Опасности меняют человека;
Пройдет беда — осмелится, глядишь,
Уж он не тот. Меня невольный трепет
Охватит, как подумаю: а что,
Как он, домой вернувшись, о посланье
И думать позабудет, мой посол?

Орест
Чего же хочешь ты? За чем же дело?

Ифигения
Пусть клятву даст, что отвезет письмо
Друзьям моим, кому велю я, в Аргос.

Орест
Ты ж клятву дашь ему тогда в обмен?

Ифигения
Что ж отрицать иль утверждать должна я?

Орест
Велишь живым Пилада отпустить.

Ифигения
Но ведь письма иначе б не вручил он...

Орест
А как царя, скажи, ты убедишь?

Ифигения
Что царь!..
Посланника я на корабль доставлю...

Орест
Итак, Пилад, клянись! А ты учи...

Ифигения
Скажи: клянусь письмо друзьям доставить.

Пилад
Твоим друзьям вручу твое письмо.

Ифигения
Я ж сохраню тебя меж скал лазурных.

Пилад
Но кем же ты клянешься из богов?

Ифигения
Почет и дом мне давшей Артемидой!

Пилад
А я тебе царем небес клянусь.

Ифигения
А если ты меня обидишь, клятву
Свою забыв, тогда чему же быть?

Пилад
Возврата мне тогда не видеть... Если ж
Нарушишь ты обет — тогда чему?

Ифигения
Тогда ноге следа в земле аргосской
Не оставлять, коль не спасу тебя...

Пилад
Постой... Одно мы, кажется, забыли...

Ифигения
Благой совет не может опоздать.

Пилад
Из клятвы мы допустим исключенье...
А вдруг письмо среди вещей в волнах
Исчезнет и спасу я только тело;
Иль и тогда обетом связан я?

Ифигения (подумав)
Ты знаешь, что мы сделаем? На случай
То, что в строках стоит, тебе из уст
Я передам — завет друзьям аргосским.
Коль сохранишь ты складень мой, черты
Безмолвные поведают... но если
В волнах морских дощечка пропадет,
Живая речь посла ее заменит.

Пилад
Твои слова хвалю и за тебя
И за себя. Но передай, что ж должен
Я в Аргосе поведать и кому?

Ифигения
«К Оресту речь, Агамемнона сыну,
Убитая в Авлиде говорит,
Живая здесь, не там, Ифигения...»

Орест
Но где ж она?.. Иль мертвая придет?

Ифигения (не отрываясь от складня)
Она перед тобой... Но ты не должен
Перебивать теперь ее слова...
«Доставь меня в отчизну, мой родимый,
У варваров не дай окончить дни.
Освободи от крови и богини.
Мне тягостен почет убийцы, брат...»

Орест
Что я скажу, Пилад? Но где ж мы, где мы?

Ифигения (продолжая)
«А если нет, на дом твой навлеку
Проклятье я, Орест!..» Запомни имя.

Орест
О, боги...

Ифигения
Ты богов зовешь, зачем?..

Орест
Так, низачем... Доканчивай... Другими
Я мыслями, царица, занят был...

Ифигения
Быть может, он, расспрашивая, будет
Сомнения питать, тогда скажи,
Что спасена я Артемидой: ланью
Меня она сменила и, кинжал
Насытивши отцовский, в эту землю
Перенесла, спасенную. Стоит
Там только то, что я теперь сказала.
(передает письмо Пиладу)

Пилад
Заклятие твое не тяжело —
Ты в добрый час клялась, и не замедлю
Я выполнить обещанное. Вот
(к Оресту, протягивая ему письмо)
Возьми, Орест, — тебе сестра послала.

Орест (обнимая Ифигению)
Давай письмо... Но мне не до письма...
Не на словах хочу вкусить я счастья.
О, милая, родная, как, обняв
Тебя, рука трепещет... Как боюсь
Я диву слов твоих душой отдаться...

Корифей
Как смеешь ты нечистою рукой
Касаться риз священных, чужестранец?

Орест (не слушая)
Сестра моя, одним отцом со мной
Рожденная Агамемноном, брата
Нежданно ты находишь вновь, ужель
Ты оттолкнешь его, Ифигения?

Ифигения
Ты, ты — мой брат? Опомнись, гость...
Он в Навплии иль в Аргосе теперь.

Орест
Там твоего, о горькая, нет брата!

Ифигения
Ты — дочерью Тиндаровой рожден?

Орест
Пелопову рожден спартанкой внуку...

Ифигения
Легко сказать... Но надо доказать...

Орест
Спроси про дом тогда меня отцовский.

Ифигения
Речь за тобой... я буду проверять...

Орест
Электрины сначала передам
Тебе слова: Атрея и Фиеста
Ты, может быть, слыхала старый спор...

Ифигения
Из-за руна, быть может, золотого?

Орест
Ты их на ткань раздор перенесла.

Ифигения
Ты моего коснулся речью сердца.

Орест
Там солнца ход обратный выткан был.

Ифигения
Да, этот вид я тонкой нитью ткала.

Орест
В Авлиду мать тебе с собой дала
Аргосских вод для брачных омовений.

Ифигения (грустно)
Все помню... Брак счастливый у меня
Не отнимал моих воспоминаний.

Орест
Ну что ж еще? Иль матери волос
Ты локона на память не дарила?

Ифигения
Чтоб заменить в пустой могиле дочь...

Орест
Но вот тебе приметы, что своими
Глазами я видал, там во дворце
Стоит копье старинное... Рукою
Его Пелоп когда-то сотрясал...
Он добыл им, убивши Эномая,
Дочь Гипподамию, и то копье
Девичий твой таил в Микенах терем.

Коммос (вместо музыкального антракта)

Ифигения
О милый! Нет милей тебя, о милый!
Ты здесь, Орест! Ты — мой... А отчий дом —
Он — далеко

Орест
О, ты со мной! А мертвою считают
Тебя. Ты плачешь, а лицо твое
Все светится улыбкою. Я также
Зараз и плачу и смеюсь, как ты!

Ифигения (обнимая брата)
И этого ребенка
Я на руках кормилицы оставила,
Когда он был еще
Дрожащим птенчиком...
О, сердце! Но слова
Бессильны, чтобы ими
Твое я счастье рассказала.
Предел чудес... Крылатую мечту
Опередила жизнь...

Орест
О, если б нас соединило счастье!

Ифигения
Подруги, радостью безумною душа
Наполнилась. Но страх меня берет,
Чтоб он из рук моих
Не выпорхнул и в воздухе
Виденьем не растаял.
О ты, очаг Киклопов, вы, Микены,
Родные и любимые!
Да даруют вам счастье боги.
Вы его, свет дома нашего,
Единокровного взрастили и вскормили.

Орест
Рожденье нас благословило... Жребий
Был лют для нас и жизни отравил.

Ифигения
О, я познала это... Бесталанной,
Отец, отец несчастный
Мне к нежной шее нож приставил...

Орест
Там не был я, но все я будто вижу.

Ифигения
Когда меня, невесту,
К Ахиллу на ложе брачное
Обманом увлекали — там алтарь
Туманом слез окутан был... Увы!
Увы! Какое омовенье
Меня там ожидало.

Орест
Я плачу над дерзанием отца!

Ифигения
Мне жребий судил
Отца с душой не отцовской.
Но сколько здесь нитей...

Орест
А если б ты брата сгубила...

Ифигения
...О, сколько здесь нитей сплелось...
Случайностей сколько...
О, ужас дерзанья!
О, на кого я дерзала,
Ты, ты, мой брат, едва ушел
От рук моих. Твоею кровью
Рука сестры готова обагриться
Была... Увы!
И что ж? Какой конец?
Что ждет тебя? Какой возврат
Тебе я приготовлю? Но покуда
Скорей, скорей от этого предела,
От этой крови, и покуда меч
До шеи не коснулся братней...
Ты, о сердце бессчастное... тебе,
Тебе исход отыскивать...
Сухим путем... оставив корабли —
Пешком идти... но там
Ведь варвары... Там нет дорог...
На корабле?.. Но долог путь
По голубому морю между скал,
Меж их толпы.
О, где тот бог, иль смертный,
Или иная сила, чтоб исход
Они нам показали? И последних
Двух отпрысков Атрея кто ж отымет,
Освободит?.. О, сжальтесь!.. сжальтесь!..

Корифей
В страну чудес, за сказочный предел
Унесена я, и не слухом — зреньем.

Пилад
Природою назначено друзьям,
Коль встретятся с друзьями, их объятий
Искать. Но не пора ли нам
Подумать о ином прекрасном солнце
Спасенья, не свиданья, — и не здесь.
На варварской земле. Не честь разумным,
Свою стезю оставив и забыв,
Что дороги порою и минуты,
За радостью ничтожною бежать...

Орест
Ты хорошо сказал. О нас и жребий
Заботится. Но если человек
Не дремлет сам, и божество сильнее.

Ифигения
Удерживать меня не надо все же,
Пока судьбы Электриной не знаю.
Оставь меня, Орест, любить моих...

Орест (указывая на Пилада)
Вот муж ее — и суждено им счастье.

Ифигения
Откуда ж он, Орест, и чей он сын?

Орест
Сын Строфия, властителя Фокиды.

Ифигения
По матери Атреевич, наш родич?

Орест
Мой родич и единый верный друг...

Ифигения
Когда отец убить меня сбирался,
Его на свете не было еще.

Орест
Да, не было, и Строфий был бездетен.

Ифигения (к Пиладу)
Привет тебе, супруг моей сестры!

Орест
Он спас меня... Он мне не только родич.

Ифигения
Но как на мать дерзнул ты... Как ты мог...

Орест
Молчание! Я — мститель был отцовский...

Ифигения
А ей-то кто убийство нашептал?

Орест
Оставь... тебе не подобает слышать!

Ифигения
Молчу, Орест... Но Аргос за тобой?

Орест
Мы изгнаны... Там Менелай на троне.

Ифигения
И гонит он недужный братний род?

Орест
Не он — меня Эринии изгнали.

Ифигения
Ты в бешенство впадал на берегу
И этом, брат?.. Так мне передавали.

Орест
Не в первый раз, увы! глаза людей
В безумии неладного видали.

Ифигения
Я поняла... Богини мстят за мать.

Орест
Уста кровавой пеной наполняя.

Ифигения
Сюда ж зачем направил ты стопы?

Орест
Так Феб велел — его оракул дивный.

Ифигения
Зачем, Орест? Иль тайна есть и здесь?

Орест
Нет... корень зол великих знать ты можешь.
Когда руками кару совершил
На матери деяньем несказанным,
Безумной я стопою закружил,
Спасаясь от Эриний быстробежных...
И долго я блуждал, покуда Феб
В Афины не привел меня, богиням
Отдать отчет в содеянном. Туда
На судьбище священное впервые
Когда-то Зевс привел Ареса: бог
Злодейственной был кровию запятнан.
В священный град пришедшего меня
Не принимал никто... Они богам
Меня считали, верно, ненавистным.
А если стыд был у кого сильней,
Чем страх, то мне под тем же кровом только
Отдельный стол давали, и, вина
Себе налив отдельно в кубки, гости
Там молча все сидели на пиру,
Чтобы сковать уста мне, и казалось,
Что не делю я пира их. Хозяев
Разоблачать не стал я, я скорбел
В безмолвии, и будто ничего
Я странного не замечал. И все же
Порой сдержать рыданья я не мог,
Когда меня кровь матери душила...
И говорят: злосчастие мое
В обычае афинском остается
С тех самых пор, и празднует народ
Священный день «Вместительного кубка».
Когда ж на холм Аресов я предстал
Пред древнее судилище, я камень
Ответчика там занял, а старейшей
Из Евменид предложен был другой.
Я отвечал и слушал показанья
О матереубийстве, и меня
В конце концов свидетель Феб спасает...
Паллада сосчитала черепки,
И поровну их было... Из суда я
Оправданным ушел. А из богинь
Решение приявшие покорно
Близ пастбища теперь имеют храм...
Ослушницы ж решения дотоле
Бесплодным бегом мучили меня,
Пока я вновь земли священной Феба
Ногою не коснулся и, пред храмом,
Плоть изнурив постом и распростерт,
Не поклялся расстаться тут же с жизнью,
Коль не спасет меня сгубивший бог.
И Феб тогда с треножника златого
Златое слово проронил, веля
Идти в ваш край и изваянье, неба
Прекрасный дар, в Афины водворить.
В спасении, которое оракул
Нам указал, ждем помощи твоей:
Коль идола богини мы добудем,
Безумие меня покинет, и
На корабле многовесельном в Аргос
Я отвезу домой тебя... Спаси ж
Отцовский дом, сестра, спасая брата!
Нет Пелопидов больше, коль теперь
Не завладеть нам дивным изваяньем.

Корифей
О, страшный гнев богов на вас кипит,
Род Тантала кидая средь мучений.

Ифигения
Желание увидеть Аргос и
С тобой, Орест, увидеться желанье
До твоего приезда в сердце жило, —
И вот они исполнились... Но мне
Уж мало этого: от мук Ореста
Освободить горю я и Микен
Восстановить поруганную славу.
Убийце зло простивши. Удержать
От моего Ореста нож сумела б,
Конечно, я, и дом спасти, но глаз
Я не могу закрыть на гнев богини
И царскую грозу. Коль не найдет
Он статуи на камне, что скажу я,
От смерти как уйду, что в оправданье
Придумаю? О, если б удалось
Тебе зараз и статую и жрицу
На корабле отсюда увезти.
Твой подвиг бы прекрасен был. Но если
Нас разделить придется, я погибла...
Что ж? Ты зато спасешься... Умереть
Я не боюсь, не думай, только б брата
Вернуть домой... Когда уколет смерть
Ахейца, слез уносит он в могилу
Обильный дар... Мы ж, жены, ни по чем.

Орест
Убийцей быть сестры?.. О нет, довольно
И матери с Ореста. Я делю
С тобой, сестра, желанья: или вместе
Остаться жить, иль вместе умереть.
Иль лягу здесь я мертвым, но с тобой.
Постой, однако ж. Если б Артемида
Шла против нас, зачем бы Аполлон
Мне приказал перевезти богиню
К Палладе в город крепкий и твое,
Сестра, лицо увидеть? Эти мысли
В душе сложив, я верю, что вернусь.

Ифигения
Но уцелеть, похитив изваянье,
Не так легко... И вера о скалу
Такую разобьется... Что придумать?

Орест
Могли бы мы тирана... порешить.

Ифигения
Что говоришь? Хозяина — пришельцам?

Орест
Но если риск спасет тебя и нас...

Ифигения
Я б не могла... Дивлюсь твоей отваге!

Орест
Но затаить ты в храме нас могла б?

Ифигения
Чтоб ночи мы дождались и бежали?

Орест
Да, вору — ночь, что истине — лучи!

Ифигения
Там стражи есть, и их мы не обманем.

Орест
Тогда конец... Последний луч погас.

Ифигения (неуверенно)
Мне кажется, что есть одна возможность...

Орест
Какая? В чем? Не медли — поделись...

Ифигения
В мой план должно войти твое безумье...

Орест
На выдумки хитрее женщин нет!

Ифигения
Я объявлю, что матереубийца
Из Аргоса приехал... то есть ты.

Орест
Коль польза есть от этого, несчастий
Былых не жаль Оресту — объявляй.

Ифигения
И что таких богиня не приемлет.

Орест
А почему, я, верно, угадал...

Ифигения
Ты осквернен... а наши жертвы чисты.

Орест
Но статуи нам этим не достать.

Ифигения
Я объявлю, что кровь смывает только
Волна морей...

Орест
Но идол, наша цель,
От этого к ладье не станет ближе.

Ифигения
Ты осквернил и идола, скажу.

Орест
А место где ж укажешь? Эти скалы?

Ифигения
Где прикрутил канатом ты ладью...

Орест
Ты понесешь богиню иль другие?

Ифигения
Нет, я сама... Иначе был бы грех.

Орест
Но роли я Пиладовой не вижу...

Ифигения
Он осквернен с тобою заодно...

Орест
Но царь, скажи, об этом известится?

Ифигения
Ужели ж нет? Не скрыться от царя.

Орест
Ладья у нас надежная и люди...

Ифигения
Я на тебя надеюсь в остальном.
(Указывая на хор.)
Вот только бы не выдали нас эти...

Орест
Так попроси же их... подбором слов
Поласковей. Разжалобить умеет
Людей жена... Все прочее теперь
Уладиться должно, Ифигения!

Ифигения (к хору)
О женщины, о милые, на вас
Одних теперь надежда — в вашей власти
Или спасти, иль уничтожить нас,
Отечества лишив, сестры и брата...
С чего начну? Мы, жены, дружный род —
Надежней нет для женщины защиты,
Как женщина ж. Покройте ж мой побег
Молчанием, подруги! Нет прекрасней
Безмолвного союзника... Троих
Вы видите людей, которых жребий
Связал навек: на гибель или жизнь...
(входя в толпу женщин)
О, если я спасусь, мою разделишь
Ты, верная, удачу... Я тебя
Свезу в Элладу также... Дай коснуться
Твоей руки... А ты — ланиты... Ты
Колени дай обнять. Тебя ж молю я
Любимым человеком, если есть
В дому у вас отец, иль мать, иль дети...
Молчите вы? О, дайте зазвучать
Желанью ли, отказу ль! Нет согласья
У вас, мои подруги, так и я
Погибла, и несчастный брат со мною...

Корифей
Царевна, успокойся! О спасенье
Своем ты только думай. Все умрет,
Что слышала я, здесь со мной... а в этом
В свидетели Кронида я беру!

Ифигения (возвращаясь на сцену)
О, будьте же блаженны! Бог заплатит
За это вам, подруги!
(Оресту и Пиладу) Ты ступай
В святилище... и ты... Пора. Властитель
Земли узнать захочет, может быть,
Принесена ли жертва...
(к святилищу) Ты, царица
Морей, меня из дальнего ущелья
Из-под ножа отцовского в тот день
Унесшая, спаси нас снова, этих
Со мной спаси, богиня...
(указывая на Ореста и Пилада)
Да не будут
Через тебя обманчивы уста
Для смертных Аполлона. Подойди же
И променяй таврический предел
На славные Афины. Непристойно
Здесь обитать богине, если стен
Блаженная открыта ей ограда...

(по ее знаку Орест и Пилад входят в храм; Ифигения
остается около святилища и во время следующей песни
хора молится, а потом входит в святилище)

Второй музыкальный антракт

				Хор
			Строфа I 
			Алкиона, печальная птица,
			По суровым утесам моря
			Льются звуки твоих элегий:
			И понятен язык твоей скорби,
			Что о муже ты плачешь, людям...
			За тобою, бескрылая птица,
			Муки сердца пою я, Эллады
			Блеск собраний пою я, богиню,
			Что звала моя матерь, рожая,
			Я пою, и Кинфийские выси,
			И над мукой Латоны — тени
			Нежнолистой пальмы, и лавра
			Темнолистую сень, и ветви
			Той оливы священной и древней,
			Где на озере круглом Дела
			Славит муз своим пеньем лебедь...

			Антистрофа I 
			Сколько слез из очей выбегало
			И купало ланиты жарких,
			Когда пали родные стены,
			А меня уносили волны
			На ладье, среди весел быстрых,
			Среди вражьих копий. Рабыней
			Я у варвара с чадом Атрида
			Алтарям предстою Артемиды,
			Орошенным ахейской кровью...
			О, зачем, кроме горя, иного
			Я была причастна удела?
			От несчастий привычный не страждет,
			Если муки он только меняет,
			Но тому, кто улыбку счастья
			Видел, иго судьбы нестерпимо,
			Если ветер пахнул суровый...

			Строфа II 
			Пятьдесят аргосских весел
			Повезут тебя, царевна,
			   К берегам отчизны. Пана
			Воском слепленные флейты
			Переливом звуков ярких
			   Придадут матросам силы.
			Вещий бог, на семиструнной
			Лире вторя песне дивной,
			На счастливый брег Афины
			Возвращение восславит.
			Ты отдашься шуму весел
			И покинешь нас, царевна...
			Перед мачтою, над килем
			Парус, вервию покорный
			И дыханьем моря полный,
			Повлечет ладью по волнам.

			Антистрофа II 
			О, зачем нельзя рабыне
			Вознестись к стезе той яркой,
			   Где огнистым шаром Гелий
			Рассекает выси неба,
			Чтоб над домом ей спуститься?
			   Отчего мне хороводов
			Не дано водить, как прежде,
			Там, где девой благородной,
			В ожиданье брака, возле
			Милой матери цвела я,
			Лишь для девичьего круга,
			Где одна с другой мы в танцах
			И в уборах состязались,
			Покидая мать и кудри
			Под расшитою фатою
			Напуская на ланиты.

Действие третье

Явление девятое

(Фоант с внутренней стороны; почти одновременно с
ним Ифигения из средней двери со статуей на руках)

Фоант (не видя жрицы)
А где же страж святилища, жена
Аргосская? Успела ли пришельцев
Богине посвятить она, и их
Горели уж тела в священной сени?

Корифей (указывая на входящую Ифигению)
Вот женщина, о царь, и на твои
Она ясней слова ответить может.

Фоант
Ба... дочь Атридова... что вижу я?
С недвижного подножья для чего же
Ты статую богини поднимаешь?

Ифигения (отклоняя приближение царя)
О царь, молю — не далее колонны...

Фоант
Иль новости у вас, Ифигения?

Ифигения
Чур-чур меня... Богиня, помоги...

Фоант
Вот странное начало... Объяснися...

Ифигения
Добычу вы не чистую ко мне
Доставили, владыка...

Фоант
А почем же
Узнала ты?.. Догадки, может быть...

Ифигения
Нет, статуя, качнувшись, отвернулась.

Фоант
Сама собой, иль сотряслась земля?

Ифигения
Сама собой — ее смежились веки.

Фоант
Но отчего ж? Иль грех на жертвах был?

Ифигения
Ужасный грех... Иной причины нету...

Фоант
Иль варвара они у нас убили?

Ифигения
Убили, да... но дома, у себя...

Фоант
Кого ж, скажи... Сгораю нетерпеньем.

Ифигения
Зарезали вдвоем родную мать...

Фоант
Феб Аполлон... И варвар не посмел бы...

Ифигения
В Элладе им все двери заперты.

Фоант
Вот отчего сняла ты изваянье?

Ифигения
Дыхание небесное с него
Не свеет ли греха прикосновенье...

Фоант
Доведалась ты как об их вине?

Ифигения
Когда от нас богиня отвернулась,
Я вырвала у них признанье, царь.

Фоант
Искусны ж вы, гречанки... До всего
Дороетесь...

Ифигения
Пришельцы нас пытались
Приятных слов соблазном уловить.

Фоант
Из Аргоса какая-нибудь радость?

Ифигения
По их словам, единственный мой брат,
Орест, — он жив.

Фоант
А ты, мол, пощади нас?

Ифигения
Отец и жив, и счастлив, и богат...

Фоант
Надеюсь, ты перед богиней долга
Не вздумала ж нарушить оттого?

Ифигения
Аргосского ножа я не забыла.

Фоант
Так как же нам с добычей поступить?

Ифигения
Но есть закон... Закон укажет.

Фоант
Чего же ждать... Вот меч... и вот вода...

Ифигения
Я ранее должна омыть нечистых.

Фоант
Проточною или морской водой?

Ифигения
Грехи с людей смывает только море.

Фоант
Очистив их, богине угодишь...

Ифигения
И жрицы долг исполнен будет лучше.

Фоант
Недалеко ходить... Под самый храм
Подходят волны моря.

Ифигения (качая головой)
Моря мало...
Уединение нам нужно для других
Обрядов, царь...

Фоант
По мне, куда угодно
Гостей веди... Не любопытен я...

Ифигения
Но статую очистить тоже надо...

Фоант
Иль матери ее пятнает кровь
Зарезанной?

Ифигения
Коснулась бы иначе
До идола я, царь?

Фоант
Хвала ж тебе
За набожность и осторожность, дева.

Ифигения
Знаешь, что теперь ты сделай?

Фоант
Объясни, так буду знать.

Ифигения
Прикажи сковать ахейцев...

Фоант
Да куда же им бежать?

Ифигения
Разве можно верить грекам?

Фоант
Гей, рабы, цепей сюда!

Ифигения
Пусть теперь рабы из храма пленных выведут нам.

Фоант
Да.

Ифигения
Пусть им головы закроют.

Фоант
Чтоб лучей не осквернить?

Ифигения
Да пошли со мною свиту.

Фоант (указывая на часть свиты)
Можешь этих уводить...

Ифигения
А гонца пошлешь ты в город...

Фоант
Вести важные нашлись?

Ифигения
Чтоб домов не покидали...

Фоант
И от скверны береглись?

Ифигения
Разве ж долго заразиться?

Фоант (рабу)
Так ты им и передашь...

Ифигения
И смотреть на них опасно...

Фоант
Как хранишь ты город наш!..

Ифигения
Я храню друзей, державный...

Фоант
Про меня ты говоришь?

Ифигения
И про дом твой...

Фоант
О, недаром город целый ты дивишь.

Ифигения
Сам у храма оставайся.

Фоант
Или дело мне нашли?

Ифигения
Ты чертог огнем очистишь...

Фоант
Чтобы в чистый ты вошла?

Ифигения
А когда аргосцы выйдут...

Фоант
Как тогда мне, дева, быть?

Ифигения
Ты глаза плащом прикроешь.

Фоант
Чтобы скверны не добыть.

Ифигения
Если я промедлю долго...

Фоант
Иль какой положишь срок?

Ифигения
Не дивись...

Фоант
Ты с делом божьим не спеши, чтоб вышел прок.

Ифигения
Удалось бы очищенье!

Фоант
Я с тобой о том молюсь.

(в течение последней части беседы часть слуг ушла, кто в храм,
кто на луг, прилегающий к нему, кто в дом. При окончании из
храма показывается процессия: ведут Ореста и Пилада в
наручниках с покрытыми головами, гонят телят, ягнят с луга,
несут серные факелы; во время прохождения процессии
Фоант покрывает лицо плащом)

Ифигения
Но постой, уже из дома осужденные выходят,
Ризы новые рабыни мне несут... телят я вижу,
И ягнят выводят, чтобы, заколов их, след убийства
С нечестивых я омыла; светят факелы; готово
Все, что нужно, чтоб очистить и гостей и изваянье...
Строго-настрого беречься от заразы горожанам
Я велю... Привратник храма, если он очистил руки,
Чтоб богам служить, идущий для свершенья брака, жены,
Отягченные плодами, бойтесь язвы и бегите.
Ты же, царственная дева, Зевса дочь и дочь Латоны,
Если я убийц омою, жертву примешь — там, где должно.
Будет чистою обитель Артемиды, мы блаженны
Тоже будем... Но о прочем умоляю — лучше смертных
Вам оно известно, боги, все и ты, богиня, видишь!

(следует за процессией через правый проход; Фоант в сопровождении
слуг, несущих горящие факелы, входит в храм через среднюю дверь)

Третий музыкальный антракт

				Хор
			Строфа 
			О славный сын Латоны,
			Не ты ли, златокудрый,
			Делосские ущелья
			Обогатил плодами?
			Не ты ль кифарой славен,
			Не ты ль и сердце тешишь
			Стрельбой из лука, бог?
			Тебя с утесов влажных
			Детенышем, едва
			Покинув ложе муки,
			Родимая умчала
			К Парнасской выси Вакха,
			Где шумны ликованья
			И где потоки бурны;
			И там, где, отливаясь
			Своей спиною пестрой,
			Под лавром густолиственным
			Вещания Фемиды
			Стерег дракон чудовищный?
			Еще дитя, еще
			Ты, на руках у матери
			Резвяся, змея-сторожа
			Убил и на златом с тех пор
			Божественном треножнике
			Воссел, неложный бог!
			Из глубины святилища
			Вещанья роду смертному
			Ты раздаешь. Близ вод
			Кастальских твой чертог стоит,
			Земли средина здесь.

			Антистрофа 
			С тех пор, как сын Латоны
			Божественных вещаний,
			Землею затаенных,
			Лишить дерзнул Фемиду,
			Те сонные виденья
			Земля сама рождает:
			Что было, быть чему,
			Она в пещерах темных
			Гадателям в ночи
			Показывает спящим
			Из ненависти к Фебу.
			Зачем отнять дерзнул он
			У дочери оракул...
			И быстрою стопою царь
			Достиг Олимпа выси,
			Рукою детской Зевсов трон
			Обвил он, умоляя,
			Чтоб из чертога Пифии
			Был изгнан гнев и страх.
			И, улыбаясь смелости
			И жажде храма пышного,
			Царь кудрями встряхнул Зевес:
			Вещания ночные он
			Рассеял — больше нет
			Забвенья вопрошающим
			Земные силы темные,
			И Локсий вновь приял
			Почет средь храма людного,
			А человек гадающий
			Уверенность обрел.

Действие четвертое

Явление десятое

(вестник со стороны моря, смущенный и торопливый)

				Вестник
			Вы, алтаря служители и храма
			Хранители, скажите мне, где царь.
			Царя страны зову я: эти двери
			Надежные пусть выпустят царя!

				Корифей
			Коли спросить позволишь, в чем же дело?

				Вестник
			Их нет... Ушли те юноши... их дочь
			Атридова спасла... Ее искусство...
			Бежали на аргосском корабле,
			И наш кумир священный там запрятан.

				Корифей
			Не может быть!.. Но тот, о ком у нас
			Ты спрашивал, не здесь, он храм покинул.

				Вестник
			Но где же он? Царь должен все узнать.

				Корифей
			Я этого не знаю, но не медли:
			Беги за ним, чтоб вести передать.

				Вестник
			О женщины! Как род ваш вероломен!..
			Не скроетесь, участницы... О нет!..

				Корифей
			Иль бредишь ты? При чем же мы в побеге?
			Царя ищи... он во дворце... не здесь.

				Вестник
			Пусть это мне кто скажет повернее:
			Я должен знать: ушел он или нет...
			(кричит и стучится в дверь)
			Оге!.. долой запоры... Там... за дверью!
			Скажи царю, что вестник прибежал
			И бед ему приносит целый ворох...

Явление одиннадцатое

(те же и Фоант из средней двери храма)

				Фоант
			Святилище богини кто дерзнул
			Ударами неистово и криком
			Тревожить? Кто подъемлет этот шум?

				Вестник
			О, горе мне...
			(указывает на хор)
			Вот эти мне сказали, что ушел
			Из храма ты. Тебя я здесь не чаял...

				Фоант
			А им корысть была какая лгать?

				Вестник
			Об них потом. Тут дело поважнее
			И спешное. Юница, что алтарь
			Хранила наш, пожалуй, уж далеко...
			Уехала с аргосцами, украв
			Священное богини изваянье:
			И весь обряд одним обманом был...

				Фоант
			Что говоришь? Злой дух в нее вошел?

				Вестник
			Здесь был Орест... вот подивись чему.

				Фоант
			Какой Орест? Рожденный Тиндаридой?

				Вестник
			Для алтаря назначенный Орест...

				Фоант
			О, диво див... Меж чудесами чудо...

				Вестник
			От дела все ж не отвлекайся, царь,
			И, выслушав рассказ мой, обсуди,
			Как изловить обманщиков сподручней...

				Фоант
			Отлично, да. От нашего ж копья
			Не так-то им легко уплыть, надеюсь.

				Вестник
			Когда скалы приморской мы достигли,
			Где был корабль Орестов затаен,
			Атрида дочь остановила знаком
			Нас, посланных, чтоб узников стеречь:
			Готовилась, ты видишь ли, она
			Огонь возжечь таинственный, к обряду
			Священному сбираясь приступить.
			И вот из рук рабов оковы взявши,
			За пленными несет их. Подозренье
			Уж было в нас, но спорить мы не смели..
			Затем она, чтоб действия ее
			Казались нам обрядом, завопила.
			Нам варварский послышался напев,
			И будто их, колдуя, омывает...
			И долго мы крепились... все же страх
			В конце концов нас донял. Ну как гости,
			Оковы перебив, ее убьют...
			И скроются... околдовал нас ужас:
			И молча мы сидели... но всему
			Конец бывает... и, не сговорившись,
			Все, как один, мы кинулись к царевне...
			И что же мы увидели? Сперва
			Лишь корабля аргосского контуры,
			Потом гребцов... и с веслами в руках
			Их пятьдесят там было... — под конец же
			Их, пленников, но только без оков.
			В движении все было там: причальный
			Те на корме канат слагали, те
			Тянули вверх из моря якорь, — сходни
			Для юношей спускали там поспешно.
			Открыв обман, чиниться больше мы
			С гречанкою не стали... Кто девицу
			Старается отнять у них, а кто
			Стащить канат иль вынуть руль, искусно
			Прилаженный к корме. И языки
			Работали при этом: «Кто ж дозволил
			Вам увозить и жрицу и кумир?
			И кто ты, муж?» А он в ответ: «Ореста
			Вы видите: я брат ее, и дети
			Атрида мы, коль ты желаешь знать.
			Погибшею для дома Танталидов
			Считал сестру Орест, но он нашел
			Ее у вас и взять имеет право».
			Но в девушку вцепились мы тогда
			Еще дружнее, мы силою старались
			Ее вернуть. Ты видишь на моих
			Щеках следы ударов тяжких, царь...
			Оружия аргосцы не имели,
			И не было у нас его. Кулак
			Там раздавал удары, ноги также
			Они пускали в дело: то в живот,
			То в бок нога аргосца попадала,
			А сцепимся бороться мы, и вмиг
			Все тело измолотят нам. Печатью
			Отмечены жестокой, на утес
			Взобрались мы — кому проломан череп,
			Кому в глаза попало. С высоты
			Сражаться нам сподручней было. Камни
			Летели на корабль их. Но стрелки,
			На их корме стоявшие, не долго
			Нам выдержать давали. Вот волна
			К земле ладью прибила — видим: дева
			Ступить боится в воду, а Орест,
			На левое плечо ее поднявши,
			Шагает прямо в волны, вот по сходням
			Взбирается и в корабельный трюм
			Девицу он спускает, а за нею
			И дар небес, богини изваянье.
			И голос мы услышали, — он шел
			Из корабля: «За весла, мореходы!
			Их лопасти покройте пеной белой,
			Добыча здесь — и этот лютый путь
			Недаром нам открыли Симплегады».
			Отрадный вздох гребцов ответом был,
			Ударили по влаге... и покуда
			Не выходил из гавани корабль,
			Он двигался; но лишь ее предела
			Коснулся он, напав, могучий вал
			Загородил пловцам дорогу, ветер
			Назад ладью крылатую повлек,
			И хоть гребцы ее, с волнами споря,
			На весла налегали, но прибой
			Их возвращал к земле. Тогда молиться
			Вот начала Агамемнона дочь:
			И так она молилась: «Дочь Латоны,
			Спаси меня, ты жрицу алтарей
			Своих перенеси в Элладу, дева,
			От варварской земли подальше этой.
			А воровства ты мне в вину не ставь,
			Коли тебе твой дивен брат, иль дивно,
			Что я люблю Ореста». Моряки
			Ее мольбу венчали кликом. Руки
			Обнажены до самого плеча,
			И движутся с двойною силой весла,
			Покорные приказу, и пеан
			Звучит из уст... Но нет... Скала все ближе,
			Один из наших подле уж, другой
			Их на канате тянет... Тут немедля
			Я с вестию к державному... Спеши
			С арканами, владыка, и с цепями.
			Коль ветер не утихнет, для гостей
			Надежды нет. А повелитель моря,
			Пергама страж, могучий Посейдон,
			Враждебный Пелопидам, не откажет
			Ореста нам отважного предать
			С сестрой его, которая забыла,
			Что милостью богини спасена!

				Корифей
			Несчастная Ифигения! Иго
			Здесь ждет тебя — погибли ты и брат!

				Фоант
			О, жители таврического края,
			Что медлите? Уздайте лошадей...
			На брег морской, живее: там остатки
			Аргосского найдете корабля
			И, с помощью богини, нечестивцев
			Перехватить успеете. Ладьи
			Другие пусть спускают. Кто по волнам,
			Кто посуху верхами поспешим
			И, уловив аргосцев, в море с кручи
			Иль на кол их... Не скроетесь и вы,
			Потатчицы изменников: примерно
			Я накажу вас, жены, дайте срок!
			Сейчас меня другая ждет забота
			И спешная — минуты на счету.

			(вокруг начинается суета)

Исход

Явление двенадцатое

(над говорящими на альтане показывается Афина)

				Афина
			Куда ж ты, царь? Куда стопы направил,
			О царь Фоант? Внемли словам моим.
			Афина я. Останови погоню,
			Дружин твоих поток останови.
			Вещаниям покорный Аполлона,
			Орест сюда явился: Евменид
			Он злобою гоним и должен, в Аргос
			Сестру свою доставив, отвезти
			Священное в мой город изваянье —
			То мук его снедающих предел.
			Вот речь моя тебе: Ореста думал
			Ты захватить под бурей — Посейдон
			Хребет морской в угоду мне разгладил, —
			И Пелопид далеко. Ты, Орест,
			Хоть нет тебя перед лицом богини,
			Но все ж меня послушай. Ты сестру
			И статую вези. Когда же в город
			Прибудешь мой ты крепкозданный, там
			Есть место, царь: Кекроповых пределов
			Касается оно, а подле мыс
			Каристии открылся. Много свято
			И Галами в устах оно слывет.
			Построив храм, там девы изваянье
			Ты водрузишь. Таврическим его
			Пусть нарекут в воспоминанье муки,
			Тобою здесь подъятой, и скитаний
			По Греции под жалом Евменид.
			На времена грядущие там песни
			Таврической богине зазвучат.
			Да учреди обычай, чтобы в память
			О том, как был убийца искуплен,
			До шеи меч у них жреца касался
			И кровь пускал для вида, сердце теша
			Богинино. Ифигения, ты
			Ключи хранить от лестницы Бравронской
			По моему велению отныне
			Назначена. Там и лежать тебе,
			Когда умрешь. Да ублажают деву
			Одежды жен, скончавшихся в родах.
			              (Фоанту)
			Гречанок ты, Фоант, освободи,
			Домой отправь их... Ты ж, аргосец, жизнью
			И раньше был обязан мне: в твою
			Склонила я решенье пользу, помнишь,
			Когда твои считали черепки
			Там, на холме Ареевом, и было
			Их поровну. Блюдите же отныне
			Такой закон: коль столько ж голосов
			За да, как и за нет, то муж оправдан.
			Ты отдаляй, Орест, свою сестру
			От этого предела, ты ж, Фоант,
			Смири свой гнев, несправедливо пылкий.

				Фоант
			Царица, о Афина, речи божьей
			Коль человек, внимая, не покорен, —
			Безумец он. Нет, на Ореста я
			За статую, им взятую, и жрицу,
			Его сестру, уж гнева не держу.
			Прилично ли против богов могучих
			Бороться нам? Пускай домой они
			Плывут с их изваянием, и счастье
			Венчает там богини новый храм,
			В Элладу я блаженную и этих
			Отправить жен готов, как ты велишь,
			И, если так тебе угодно, копья
			Подъятые и весла я немедля
			К бездействию согласен возвратить.

				Афина
			Хвалю тебя, и верь: не только люди, —
			Нужде и бог покорен. Ты, дыханье
			Ветров, привей Ореста в город мой...
			Сопровождать туда же изваянье
			Моей сестры теперь и я иду.
			(исчезает; Фоант уходит во дворец)
			
				Корифей
			О, путь вам счастливый!
			Над вами зарей благодатной
			Спасенье сияет.
			(вслед Афине)
			Тебе ж, о Паллада, хвала:
			Ты смертным защита,
			В богах почтена ты.
			Словам покорны твоим,
			Твои мы исполним веленья...
			Нежданная сладостна весть.

				Хор (покидая орхестру)
			Благовонной короной своей
			Увенчай поэта, победа,
			И не раз, и не два, и не три
			Увей ему белые кудри.

К предыдущей главе